К 100-летию кампании по изъятию церковных ценностей в Свято-Успенском кафедральном соборе

Протоиерей Георгий Урбанович. Церковь и советская власть в Смолеске в 20-е годы XX века. 2012 год.

Епископ Филипп (Ставицкий) (1884 - 1952) 

Изъятие в Смоленском соборе.

                      Развернувшаяся во всех губерниях России в марте 1922 года кампания по изъятию церковных ценностей почти повсеместно сопровождалась вспышками антиправительственных выступлений. Вслед за телеграммой о событиях в Шуе в Политбюро ЦК РКП(б) стали поступать многочисленные сообщения об актах протеста из разных городов России. Существует представленная советской прессой официальная цифра таких выступлений - 1414 кровавых эксцессов. (1)  В наиболее резкой и острой форме протестовали верующие центральных губерний России: Тамбовской, Смоленской, Калужской, Орловской и некоторых других. Особый размах приняли события в Смоленске. 

                      7 марта 1922 г. церковные братства и интеллигенция города  устроили собрания верующих, на которых оглашалось послание Патриарха Тихона о неподчинении декрету ВЦИК. 8 марта в Губисполком были вызваны представители прихожан Успенского собора Тараканов и Гуров, которым было предложено выделить из верующих пять человек для работы в комиссии по изъятию. 

                      12 марта, в воскресенье, по окончании Литургии, в Усыпальнице Успенского собора состоялось собрание прихожан. С докладом  о постановлении ВЦИК выступил член Соборного братства, инженер-путеец Залесский, заявивший, что использование священных сосудов и риз на помощь голодающим противно законам Церкви и оскорбительно для совести верующих. Эти предметы могут быть заменены соответствующим денежным или продуктовым эквивалентом. Другие выступавшие - Теплов, Редков и Кремер - поддержали точку зрения Залесского.

                      Резолюция, составленная собранием, указывала на необходимость ходатайства перед ВЦИК об отмене его постановления, а также отмечала, что организацию помощи голодающим должны взять на себя сами верующие. Под этой резолюцией прихожанкой Сокольской было собрано 5 тысяч подписей.

                      Для дальнейших переговоров с представителями власти верующие избрали комиссию из 25 человек, в которой были представлены все приходы Смоленска. На собрании присутствовал настоятель собора протоиерей Д. Ширяев. (2)

                      В понедельник, 13 марта, в Успенский собор явилась комиссия по изъятию церковных ценностей под командованием Морского. Группа разгневанных прихожан из 300 человек встретила их на Соборном холме и не допустила к работе. По предложению Морского, комиссия из 7 человек (представителей верующих) отправилась с ним в Губисполком для переговоров. Ещё до прибытия комиссии редакционная коллегия в составе Бирюковича, Кремера и Теплова отредактировала резолюцию Залесского. Текст резолюции вручили Морскому для передачи в Губисполком. В Губисполкоме состоялась беседа с Булатовым, председателем губернской комиссии по изъятию церковных ценностей. Булатов предложил комиссии из 7 человек явиться к нему на следующий день. Анисимов и Гуров от лица верующих подписали обязательство о сохранности церковных ценностей. Одновременно были откомандированы делегаты в Москву, в Президиум ВЦИК с ходатайством об отмене постановления об изъятии. 

                      14 марта Булатова верующие в Губисполкоме не нашли. Назначаются дежурства прихожан у собора с 10 утра до 10 вечера с целью ударить в набат, если власть попытается изъять  ценности силой.

                      В этот же день подкомиссия вторично пыталась приступить к изъятию ценностей, но также неудачно. Группа верующих (около 500 человек) не допустила комиссию к работе. Морский при этом ссылался на какие-то обязательства, данные Гуровым и Таракановым 13 марта в Губисполкоме. Верующие не признали никаких обязательств и не допустили подкомиссию к работе. Видя, что приступить к работе не удастся,  комиссия оставила собор и с группой верующих вторично явилась в Президиум Губисполкома. На этом совещании не  удалось придти ни к каким решениям. Присутствовавший  на совещании уполномоченный Троцкого Геселис на просьбы верующих произвести замену церковных ценностей другими ценностями дал своё согласие, т. к. видел такую практику в Москве, где металл заменялся на металл. С заявлением Геселиса не согласилась смоленская комиссия она увидела в этом совершенно недопустимую уступку. Пользуясь пребыванием  Троцкого в Смоленске, комиссии удалось устроить с ним совместное совещание.

                      К вечеру группа верующих окружила собор, по сведениям  Политотдела, в количестве 6-7 тысяч человек. Троцкий приказывает комиссии временно приостановить изъятие и заняться вновь агитацией среди красноармейских частей. (3) На другой день, 15 марта, словесная директива Троцкого была подтверждена письменно телеграммой ЦК:

Совершенно секретно. 

                      Настоящий документ ни в каком случае не должен  быть передаваем, из рук в руки.

                      Секретарю Губкома, Председателю Губисполкома.

                      1. Пустить через третьих: лиц слух: о том, что запрошенный по этому делу Троцкий, посоветовал, ввиду поездки делегации в Москву, подождать решения. Москвы 

                      2. Дальнейшую подготовку и организационную работу  вести в строжайшей тайне. 

                      3. Назначить (без опубликования, о том) неделю агитации по поводу изъятия, ценностей примерно с 16 марта. 

                      4. План, кампании поручить разработать Губкомам. 

                      5. Выделить немедленно лучших: агитаторов, собрать  их и инструктировать: 

                      в агитации не допускать никаких выпадов против  церкви, религии и проч., ограничиваться исключительно  разъяснением необходимости помочь голодающим: привлечь, если возможно, к агитации верующих, которые доказывали бы эту необходимость, исходя, из своей веры. 

                      6. В агитации всячески подчеркивать, что епископ за передачу ценностей, но группа черносотенных купцов боится  выпустить ценности из своих рук и ведёт контрреволюционную агитацию. Требовать от Губкома более решительных мер. 

                      7. В известный момент (на 3-й – 4-й день агитации - если  пойдёт, успешно), арестовать наиболее скомпрометированных купцов. 

                      8. Желательно привлечь к агитации священников, стоящих за передачу ценностей в пользу голодающих. 

                      9. Тогда же приблизительно (ко времени ареста скомпрометированных купцов) поговорить с еп. Филиппом, в том  смысле, что контрреволюционные заправилы пытаются  вовлечь его в тяжелую историю и что он должен, категорически выступить против них. 

                      10. В случае надобности произвести уличную манифестацию, выведя, значительную часть гарнизона, с плакатами «Ценности - голодающим». 

                      11. Наряду с агитационной кампанией, тщательно подготовить изъятие в организационном отношении: наметить очередь церквей, создать ответственные тройки  по изъятию, обеспечить охрану окружающей местности  и проч. Сажа операция, изъятия, должна быть проведена в  кратчайший срок. 

                      12. Попытаться заранее установить через «советских  верующих», не раскрадены или не утаены ли попами ценности в каких-либо из храмов. Заявить еп. Филиппу, что ходят, слухи о чрезвычайных, хищениях этих: ценностей и о том, что заправилы мутят народ, чтобы избежать ревизии и ответственности. 

                      13. В случае надобности пустить это же самое соображение в газеты. 

                      14. К фактическому изъятию приступить в тот момент, когда противник будет всеми указанными, способами достаточно терроризирован. 

                      15. В случае предложения, выкупа переговоры вести, но ни на минуту не приостанавливать подготовительной работы и фактическое изъятие произвести, ибо только после фактического изъятия, переговоры о выкупе могут  получить серьёзный характер. 

                      16. Во всё время, кампании иметь тщательную разведку в разных, кругах и слоях, и тщательно проверять  донесения. (4) 

                      В исполнение указания Троцкого был разработан план агитационной кампании среди красноармейских частей, среди рабочих проводить кампанию за изъятие ценностей Губкомиссия и Губком РКП нашли не нужным, ожидая обратных  результатов.  Особое внимание, придававшееся агитации среди красноармейцев, особенно показательно. Прежде всего это говорит  о той роли, которая отводилась армии в проведении изъятия.  Именно Л. Д. Троцкий был главным инициатором использования военных методов. Кроме того, факт приостановки изъятия в Смоленске и упор на агитацию среди красноармейцев, сделанный Троцким, видимо, свидетельствовал об отрицательном отношении в армии к захвату церковного золота. Прямым подтверждением этому служат тревожные донесения местных  чекистов. (5) 

                      Здесь, вблизи границы с Польшей, был сосредоточен значительный воинский контингент. В таком акценте на агитацию не было бы необходимости, если бы речь шла лишь об обычном разъяснении задач красноармейцам в ходе изъятия. Очевидно, требовалось переломить настроения и подготовить красноармейцев к возможному применению оружия. 

                      После указаний Троцкого Губкомиссия развернула агитационную работу, но, вместе с тем, предпринимала и практические меры по изъятию, «рассчитывая на применение вооружённой силы». Такой расчёт говорил о том, что применение силы во время вывоза ценностей из храмов было санкционировано властями ещё до изъятия. Одновременно велись переговоры с верующими о выкупе ценностей. Переговоры имели  и другую цель - отвлечь внимание верующих, создать у них впечатление, что комиссия «не столь настойчива». В Губкомиссию был вызван епископ Филипп для выяснения его точки зрения, ему было предложено воздействовать на верующих, на что он дал, по официальным источникам, якобы своё согласие. 

                      Только 16 марта Булатов принял верующих в Губисполкоме. Представительство церкви было полным: 100 человек от собора и по 25 от каждого прихда всего 500 человек. На этом собрании представитель верующих Теплов изложил точку зрения Церкви по вопросу изъятия ценностей. Епископ Филипп в своей речи призвал верующих отдать ценности, не имеющие богослужебного характера. 17 марта это воззвание Смоленского епископа было опубликовано в газете «Рабочий путь». Представитель Губкомиссии Булатов указал на возможность, если на то последует распоряжение ЦК ПОМГОЛа, замены ценностей, имеющих для верующих особо религиозное значение, другим равноценным металлом. Собрание с этим не согласилось. (6) 

                      18 марта на хорах собора созывается собрание представителей приходов 290 человек. Козьменков раздал пригласительные билеты на предстоящее собрание, а также тексты резолюции от 12 марта, на обратной стороне были напечатаны  предложения т. Булатова. 

                      19 марта состоялось собрание в Губисполкоме. Епископ Филипп произнес речь, в которой сказал, что верующие как  граждане должны заботиться об исполнении своего долга, но  как верующие они не могут посягнуть на святыни. Выход из этого положения верующие найдут. После своего обращения епископ покинул собрание. Речь Булатова сводилась к одному: «Мы имеем право забрать всё». И всётаки стороны пришли к соглашению: верующим разрешалось приступить к сбору пожертвований для выкупа церковных ценностей. (7)

                      20 марта были созваны подкомиссии для окончательного обсуждения техники проведения изъятия ценностей в соборе и двух монастырях. Изъятие ценностей предполагалось произвести 21 марта. Считаясь с телеграммой ЦК о временной приостановке изъятия (8), комиссия решила временно воздержаться, не прекращая агитационную кампанию среди красноармейцев. 

                      В этот же день на дверях собора появился текст воззвания епископа Филиппа, в нем говорилось о священных предметах, с которыми «не может расстаться душа верующих». Текст воззвания согласуется с воззванием Патриарха Тихона. Послание епископа Филиппа было распространено среди верующих, а в Вознесенском монастыре его прочли с амвона, продолжился  сбор пожертвований. За несколько дней собрали пуд серебра  и около фунта золота. (9) 

                      Но 19 марта, когда верующие уже надеялись, что выход найден, Ленин по телефону диктовал известное письмо: «Именно теперь... мы можем провести изъятие церковных ценностей  с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь  перед подавлением какого угодно сопротивления... (10)

                      А ещё через несколько дней из ЦК ПОМГОЛа в губернии полетят телеграммы с текстом, что замена церковных ценностей  хлебом или другими продуктами недопустима.

                      24 марта была получена телеграмма от ЦК с предложением немедленно организовать комиссию при Губкоме, на которую  возложить руководство по изъятию ценностей. (11) Согласно новому плану предусматривалось приступить к изъятию ценностей сразу в трёх местах, чтобы этим отвлечь и рассредоточить внимание верующих. Предлагалось следующее:

                      1) поставить сильный вооружённый кордон у собора в момент изъятия ценностей из надёжных курсантов; 

                      2) особый отдел должен выслать в момент изъятия ценностей конный отряд на улицу, принять другие меры. 

Видимо, власть считала, что к этому моменту пропаганда  в воинских частях добилась своего результата, и можно было  переходить к более решительным действиям. (12)

                      25 марта Президиумом Губкома совместно с представителями Ревзапфронта план был одобрен. Предвидя, что в результате такого образа действий могут быть нежелательные  последствия, Президиум Губкома поручил отправляющимся в  Москву делегатам одиннадцатого съезда Булатову и Вихману  довести до сведения ЦК и выяснить его точку зрения на план. 

                      Делегаты прибыли в Москву 27 марта, где встретились  с секретарём ЦК Молотовым в 12 часов ночи. Изложив положение дел, Булатов просил согласия ЦК на проведение разработанного плана. Молотов согласился и предложил действовать решительно. Получив такой ответ, сразу же была  дана соответствующая условная телеграмма, чтобы комиссия приступала к действию. Изъятие ценностей было назначено на 28 марта. (13)

Совершенно секретно. 

Протокол. № 24

                      Закрытого заседанияПрезидиума Смол., губ. РКПб от27.111.22. 

                      Присутствовали: Кронберг, Рогожинский, Боярский, Губвоенком Владимиров, Заж. пред. губисполкома Попов, Зам. нач. политотдела Ремизов. 

                      Постановили: а) приготовиться к кампании по изъятию ценностей на вторник 28.III.

                      б) Санкции, на изъятие ценностей ожидать из центра  до 12 часов ночи 27 марта, если же к этому времени из  Москвы не поступит никаких указаний, операции по изъятию начать со вторника 28.III. 

                      План (приложение к протоколу № 24) проведения, кампании по изъятию ценностей. 

                      1. Проведение операции по изъятию ценностей распадается на три части: 

                      а) изъятие ценностей из Троицкого и Вознесенского монастырей, из собора; 

                      б) изъятие ценностей из других церквей г. Смоленска; 

                      в) усиление работы по изъятию в уездах: Смоленской губернии. 

                      2. Ввиду того, что вся. эта работа будет, носить военно-оперативный характер, основным условием, успешного  изъятия, в трёх: первых храмах: должно быть соблюдение  абсолютной секретности подготовительных мер. В случае нахождения, в Церквах: ночных дежурных, и верующих,  вся. операция, откладывается до того времени, когда храмы, будут, освобождены от молящихся. Начало операции  назначить на 5 часов утра во вторник 28 марта. 

                      3. Губполитотделу продолжить надзор за гарнизоном,  фабриками, тщательное наблюдение и выяснение главарей организации, противодействующих: изъятию и решительные аресты, последних за 2-3 часа до начала операции.  Непрерывное наблюдение, особенно в ночь с понедельника  на вторник за собором, и указанными выше монастырями; именно за тем, дежурят, ли там. и сколько верующих,  принять совместно с начальником, гарнизона меры к тому,  чтобы не был организован, колокольный, набат, во всех: церквах: с целью вызова верующих во время, операции. 

                      Установить надзор за водокачкой, электростанцией, железнодорожным узлом, почтой, телеграфом, телефонной станцией, крупнейшими фабриками и заводами, рынками, дорогами, идущими из города в уезды, дать соответствующие директивы по уездам. 

                      4. Произвести наиболее полный и точный учёт, подлежащих: изъятию церковных ценностей, обеспечить само  проведение изъятия, технически наиболее полно (обыски  и т.п.) и тотчас по оцеплении храмов быстро организовать изъятие, надёжную перевозку и немедленную отправку ценностей в Москву, сделав соответствующие  распоряжения. ГПУ, нач. гарнизона и т.д. 

                      Привлечь к присутствию при изъятии представителей  верующих, приняв все меры, вплоть до воздействия. ГПУ  (расписки, аресты), если это все не удастся, то привлечь  наиболее видных общественных деятелей или уполномоченных епископа, священнослужителей. Во время, и после  самой операции принять меры через Губполитотдел, начальника гарнизона для. обеспечения, нормального функционирования важнейших: учреждений (водокачка, ал. станция, телеграф, и т.д.) и для. поддержания, общего порядка  в городе. 

                      Вызвать к 10 утра 28.111. в Президиум. Губисполкома  его наиболее видных членов и если потребуется, представителей и детей самих голодающих. 

                      5. Выставить цепи по охране монастырей и собора, охрану мест нахождения, изъятых, ценностей, секретарям  ячеек наиболее крупных, заводов поручить немедленно  организовать бдительность и осведомленность о положении дел. на своих предприятиях. Все ответственные  работники 28-29.111. должны быть в своих комитетах,  предприятиях, и поддерживать связь с Губкомом впредь  до особого распоряжения. 

                      Агитотделу Губкома организовать и обеспечить резерв  излучшихагитаторов-русских. После началаоперациичерез секретарей райкомов, ячеек и беспартийных, рабочих, и  красноармейцев агитотделу Губкома подготовить и распространить тезисы, лозунги, резолюции, использовать  материал, из Губполитотдела. Связаться с редакцией  газеты «Рабочий путь» с целью наиболее полного освещения, всей операции после начала её выполнения. (14)

                      28 марта, в 5 часов утра был выставлен караул около Успенского собора, Троицкого и Вознесенского монастырей, а в  10 часов утра комиссия должна была приступить к изъятию.  Около 10 часов утра к собору стали собираться люди, и очень  скоро их число достигло нескольких тысяч. По словам местной  газеты «Рабочий путь», «...со стороны толпы слышались ругань,  крики и угрозы по отношению к охранявшим собор курсантам. Из толпы бросались грязью, камнями и снегом в курсантов, плевали им в лицо». (15)

                      По условному сигналу в некоторых церквах был дан набат,  и это ещё больше увеличило число людей (та же газета говорила о 4 тысячах человек). Люди теснили красноармейцев всё  сильнее, командир 1-го полка особого назначения дал приказ  стрелять вверх, но это не подействовало. Тогда начальник пулемётной команды приказал стрелять вверх из пулемёта. После этого толпа быстро рассеялась. Во время этих событий несколько человек было ранено, в том числе двое тяжело. (16)

                      В этих скупых строках советской хроники чувствуется явная двусмысленность. Если, по словам газеты, стрельба в воздух из ружей «ни на кого не подействовала», то почему «толпа  быстро рассеялась», когда было приказано стрелять вверх из  пулемёта? Испугались пулемётной очереди в воздух? И откуда эти 7 раненых и даже одна скончавшаяся от тяжёлых ранений женщина, если в людей никто не стрелял? В докладе  Комиссии будет сказано: «это случилось по причинам, ещё не  установленным». (17) 

                      После ухода людей комиссия пыталась войти с собор, но дверь  была закрыта изнутри. Двери по приказанию комиссии были  взломаны - в соборе оказалось 15 девочек-подростков, две взрослые женщины и 5 мужчин во главе с председателем приходского  совета Кузьменковым - они ночевали в соборе для его охраны. 

                      Ценности Успенского собора были изъяты очень быстро - к этому готовились целый месяц, хотя никакой официальной  публикации о количестве ценностей, изъятых в соборе, так и  не появилось. Отчёт комиссии заканчивался победными словами: «Подготовленными и экстренными мерами сопротивление было сломлено, и изъятие ценностей во всех остальных местах прошло безболезненно. По делу событий ведётся судебное  следствие, виновники будут преданы суду Рев. Трибунала». (18) 

                      «Победная акция» стоила властям очень дорого. В течение  нескольких дней после изъятия в соборе город находился на  грани восстания. Оперативные сводки тайных агентов достаточно ярко описывают ситуацию в Смоленске в марте-апреле  1922 г. 

Совершенно секретно. Начальнику СОЧ. 

Доклад о настроении рабочих: 28 марта. 

                      1. Государственная, катушечная, фабрика - настроение рабочих: всё время, было натянутое, а особенно оно  обострилось 28 марта, когда был услышан, набат.. Было  слышно среди рабочих, что надо бросить работу и пойти  к собору. К 12 часам, дня. рабочие были успокоены, в 13 часов приступили к работе. Лица, занимавшиеся подстрекательством, взяты, на учёт. 

                      2. Завод «Вилия». Здесь рабочие почти не волновались и  работали без перебоев, пока не услышали стрельбу из пулемёта и винтовок, тогда рабочие избрали одного из своей среды и послали узнать в чём. дело, есть ли жертвы  Этот рабочий (наш. осведомитель) был встречен, на улице  и ему объяснено положение, он ушёл, обратно. 

                      3. Кожевенный завод. В 10 часов, когда рабочие услышали набат, большая, часть рабочих: прекратили работу и  некоторые отправились в собор, где один, из них, Ефимов  Андрей, был легко ранен. 

                      4. Из заявления, переписчика полка Особого назначения  Владимирова, выяснено, что 28 марта на Покровской горе,  в д. Белово было тайное заседание. На заседании говорилось,  что в Смоленске будет забастовка, приедут. 2 эшелона рабочих из Ярцево, обсуждали, как нужно будет действовать. В заключение решили вопрос о том, что всех: живущих: у них: в домах: красноармейцев-коммунистов во время, восстания, убить. (19)

                      Сводка о настроении 29.III.22. 

                      Заводы Вилия, Арбор, Кожевенный, катушечная, фабрика, телеграф, ал. станция, железная, дорога, красноармейские части - атмосфера натянутая, замечаются волнения, но работа не останавливается. 

                      Во всех: районах города ведётся наблюдение. (20) 

                      Сводка о настроении 30.III.22. 

                      На всех: предприятиях, и фабриках: настроение рабочих:  ухудшается. Среди рабочих: ведётся такая, тонкая, агитация, что нет возможности выявить агитаторов. (21) 

                      Сводка о настроении 3.IV.22. 

                      Заводы и фабрики (пивоваренный, катушечная, фабрика, шпагатная, фабрика, автомастерская, завод «Вилия»)  работают, без перебоев, но практически везде атмосфера  очень неспокойная, слышны открытые призывы к свержению Советской власти. Настроение в воинских частях, в  целом. - удовлетворительно. Железная, дорога - идёт открытая, агитация, против Советской власти и евреев. (22) 

                      Сводка о настроении 5.IV.22. 

                      На заводах: и фабриках работа идёт, без перебоев, но атмосфера очень неспокойная. 

                      Резкое ухудшение положения в армии. 

                      8-й артдивизион - отказ поддерживать Советскую власть. 

                      2-й артдивизион - неудовлетворительное настроение  красноармейцев, что вызвано агитацией о насилиях: Советской власти и преступлениях: комсостава. (23) 

                      В Москве далеко не все понимали, что происходит в Смоленске. 31 марта Молотов направил в Смоленск телеграмму, предписывающую расправиться со всеми «смутьянами».(24) Но городские власти не решились выполнить этот приказ  риск восстания был слишком высок. Лучше других понимал серьёзность ситуации Троцкий, ведь всё разворачивалось вблизи польской границы и делать опрометчивые шаги было опасно. Именно он рекомендовал направить в Смоленск комиссию вроде той, которая была откомандирована Политбюро ЦК РКП(б) в Шую, включив в её состав М. Н. Тухачевского. Участие в комиссии командующего войсками Западного фронта, оказавшего неоценимую услугу Советской власти в подавлении Кронштадтского восстания и Антоновщины придало ей явно карательный характер. Прибывшая в Смоленск комиссия ВЦИК во главе с Тухачевским заслушала на заседании 12 апреля 1922 г. доклад председателя Губкомиссии по изъятию ценностей Д. А. Булатова и постановила признать действия властей правильными и сурово наказать вдохновителей и руководителей движения.

                      Принимая во внимание, что события происходили в прилегающем к фронту районе, дело решено было передать в Революционный Военный Трибунал Западного фронта и назначить к слушанию не позднее 20 апреля 1922 г. Экстренными мерами готовящееся в Смоленске восстание было сломлено. Арестовано около 100 человек. (25)

Примечания.

                      1.     Кривова Н.А. Власть и церковь в 1922 - ­1925 гг. С. 75. 

                      2.     Каржанский Н. Процесс смоленских церковников.  Смоленск, 1922. С. 15.

                      3.     Доклад Комиссии по изъятию // Русская Православная Церковь в советское время (1917 - 1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Т. 1. С. 165.

                      4.     ГАНИСО. Ф.3. Oп. 1 . Д . 1227.  Л . 1. 

                      5.     Начальнику СОЧ 

Доклад.

                      Вчера, 14 марта, когда был о получен о сообщение, что ценности из собора без недоразумений взять нет возможности, мы пошли в собор, где представилась следующая картина . 

                      В соборе было не больше 150 женщин, 20 детей, 3040 мужчин. Публика была в крайне  натянутом настроении, что был о вызвано неправильным подходом к  делу тов. Морского,  который когда явился в собор, то закричал : «вон из церкви женщины и дети». Его не послушались, и Морский ушёл, ничего не сделав.

                      В это время появились главари, которые своей скрытой агитацией, почти против  Советской Власти, привлекали под своё влияние большинство массы, настроение которой стало ухудшаться, а именно: стал и выражать протесты и недоверие по отношению  к  местной власти : говорили, что ценности идут не в пользу голодающих , а это нужно для  удержания сов. власти в руках и уплаты контрибуции, что Троцкий уже приехал за золотом  и повезёт его в Польшу и т.д. 

                      В 3 часа по просьбе Губисполкома были избраны делегаты из церковной комиссии,  которым был дан наказ защищать ценности вплоть  до уплаты по настоящей стоимости,  т.е. выкуп а вещей , а если не согласятся , то предложить от имени богомольцев, что он и не допустят коснуться к святыням кровавыми руками нехристям-врагам. Делегаты возвратились около 6 часов, устроил и закрыто е заседание, на которое нашего человека, тов. Бурого не допустили, а потому узнать, что говорили, не представилось возможным. Делегация в составе следующих лиц: Гуров П., Анисимов Ф., Тараканов И., Доронин Ф., Козликов А.,  Редкое Н. на трибуне заявили, что исполком не идёт ни на какие уступки, чем граждане были возмущены и закричали: ценностей не давать, снять полномочия с делегатов и взять власть в свои руки всем народом, о чём было поручено сообщить Губисполкому. После  всего этого публика решила не покидать собор и толпой охранять всю ночь, что и был о  проведен о в жизнь. В охране собора присутствовал и все главари, из ярых агитаторов выделялись следующие: 

                      1.     Шумов - офицер артиллерийского дивизиона - в случае надобности говорил, что двинет красноармейскую массу.

                      2.     Щукин ­- механик  телеграфа. 

                      3.     Мясоедов - владелец мастерской, предлагал послать делегацию к  т.Троцкому, что и было сделано в 12 часов ночи.

                      4.      Андросов ­ - бывший полковник. 

                      5.     Пушкин - ­красноармеец.

                      6.     Пастор немецкой церкви на ул. Пушкинской, который открыто сказал: «Господа, не допустим взять ценности из храма Божиего, лучше все умрём, но не отдадим».

                      7.      Романов - агент Губрозыска, который занимался специально указыванием сотрудник о в Губполитотдела всем гражданам. Сразу задержан.

                      К 10 часам вечера количество людей доходило до 10 тысяч, была набита церковь, прихожая, двор сзади и спереди собора, стали появляться крестьяне из окрестных деревень  и железнодорожники. Ночевать в соборе осталось не больше 400 человек. Когда публика расходилась, то члены братства - организаторы призывали возвращаться. Работа продолжается.

                      Начальник  1 отделения СОЧ. 

                      ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д . 1227.  Л . 2. 

                      6.     Доклад комиссии по изъятию // Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и  Церковью. Т. 1 . С. 166. 

                      7.     Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 75.

                      8.     Шифрованная телеграмма в Смоленский Губком РКПб . Москва . 19.III.22. 

                      Ввиду имевших место осложнений на почве изъятия церковных ценностей. ЦК предлагает впредь  до особых сообщений из ЦК приостановить изъятие ценностей. В настоящее  время сосредоточить в том же деле все силы на подготовительно-агитационной работе. Дополнительны е директивы ЦК даст 20 марта. Эта телеграмма не отменяет того, что установлено вами совместно с Троцким. Секретарь ЦК РКП б Молотов. 

                      ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1 . Д . 1227.  Л. 7. 

                      9.     Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 74.

                      10.  Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Т. 1. С. 154. 

                      11.  Смоленский Губком. Строго секретно. 

                      Шифрованная телеграмма. Москва 22.III.22. 

                      В дополнение телеграммы от 19.III сообщается Вам к немедленному и неукоснительному исполнению постановление Ц К РКПб от 20.III.

                      1. Создать в губернии немедленно секретные руководящие комиссии по изъятию ценностей , в которые должны обязательно входить либо Секретарь Губкома либо зав. агитпропом , комиссар дивизии, бригады или нач. политотдела. В важнейших губерниях установить  ближайшие срок и изъятия, в менее важных - более поздние, после того, как сведения об изъятии в Петрограде и других  центральных губерниях распространятся по всей России. 

                      2. Создать комиссии или столы при комитетах помощи голодающим для официальной  приёмки ценностей. Строго соблюдать, чтобы состав этих официальных лиц не давал почвы для шовинистической агитации. 

                      3. В каждой губернии назначить неделю агитации и предварительной организации  по изъятию ценностей. Агитации придать характер, чуждый всякой борьбы с религией и  церковью. Одновременно с этим внести раскол в духовенство, проявляя при этом решительную инициативу и взяв под защиту государственной власти тех священников, которые открыт о выступили в пользу изъятия. Разумеется, наша агитация и агитация лояльных священников ни в каком случае не должна сливаться. 

                      4. На всё время кампании необходимо обеспечивать полное осведомление обо всём, что происходит в разных группах духовенства, верующих. В случае обнаружения в качестве организаторов выходцев из буржуазии, купеческих элементов, бывших чиновников,  арестовывать их немедленно. Попов по возможности не трогать (подчёркнуто в телеграмме - Г.У.) до конца кампании, но официально под расписку давать понять, что в случае  каких-либо эксцессов, они ответят первыми. 

                      5. Наряду с агитационной работой, вести организационную. Подготовить аппарат для  самого изъятия, чтобы эта работа была проведена в кратчайший срок. Изъятие начать  с церкви, во главе которой стоит лояльный поп. Коммунисты должны быть на всех надёжных местах, не допускать скопления народа. Части особого назначения должны быть по-близости. Изъятие ценностей производить в первую очередь в городски х церквах, начать с наиболее богатых. К церквам крестьянских бедных приходов относиться с осторожностью и тщательно выявлять всю обстановку. 

                      6. В случае предложения верующих выкупа за ценности заявить, что вопрос должен  быть рассмотрен в каждом отдельном случае ЦК ПОМГОЛа, ни в коем случае не приостанавливая при этом работ по изъятию. 

                      7.  ЦК ещё раз подчёркивает абсолютную секретность подготовительной организационной работы. О принятых мерах информировать комиссию регулярно.  Секретарь  ЦК РКПб Молотов.

                      ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1 . Д . 1227.  Л . 9.

                      12.  Доклад, начальнику СОЧ о настроении воинских частей в связи с изъятием ценностей :

                      1) 4 батальон целиком солидарен с изданным декретом  об изъятии церковных ценностей и в любую минуту, если это потребуется, может приступить с оружием в руках против  чёрных масс, тормозящих это достойное дело для спасения голодающих. 

                      2) Артиллерийская школа 2 ступени открыт о высказывается за изъятие ценностей не  только тех без которых не может обойтись церковь, но и за полное изъятие всех ценностей из церквей. 

                      3) 1 рота 42 батальона войск  ГПУ. Желание всех красноармейце в немедленно изъять все ценности из церквей для спасения голодающих, а помимо только одной помощи голодающим красноармейцы выставил и требование  об изъятии ценностей, как борьбы с отдельным видом буржуазии (церковного духовенства), которые были обойдены и оставлены в покое революцией и гражданской войной. Красноармейцы также просят Губисполком  приступить к немедленному изъятию ценностей и на случай поднятия руки черносотенцев  против трудящихся, красноармейцы как один могут выступить с оружием в руках в защиту  завоеваний рабочих и крестьян. Часть красноармейце в сомневается, попадут ли эти ценности голодающим, т.к. многие думают, что это делаю т большевики для личных целей, но среди таких красноармейцев  ведётся агитация и разъясняется цель изъятия ценностей. 

                      ГАНИСО. Ф.З. Оп.1 . Д . 1227.  Л . 11-12.

                      13.  Доклад комиссии по изъятию / /  Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и  Церковью. Т. 1 . С. 167. 

                      14.  ГАНИСО. Ф.3.Оп.1.Д.1227. Л. 24.

                      15.  Рабочий путь. 1922. 1 августа. № 170. С. 1

                      16.  Каржанский Н.С. Процесс смоленских церковников. С. 18.

                      17.  Доклад комиссии по изъятию  / /  Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и  Церковью. Т. 1. С. 168. 

                      30 марта, на очередном, закрытом заседании президиума Смол. Губ. РКПб, первым  вопросом будет постановлено: «...немедленно произвести расследование о причинах выстрелов и случайных жертвах провокации во время изъятия ценностей из собора».

                      ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д. 1227.  Л. 22.

                      « Но что здесь можно было расследовать? Безусловно, и провокации в толпе, и выстрелы, и даже жертвы - всё это было давно предусмотрено на секретных совещаниях. Ведь в  Шуе, Петрограде, Москве события разворачивались по тому же сценарию. Шуйский священник Светозаров после известных событий показал, что мирно настроенных прихожан  смущали отдельные лица, преимущественно чуждые его приходу, ему совершенно неизвестные» (Баделин В. Золото церкви. Исторические очерки и современность. С. 140).

                      18.  Доклад комиссии по изъятию //  Русская Православная Церковь в советское время (1917­1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Т. 1 . 168.

                      19.  ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д. 1227. Л. 14.

                      20.  ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д. 1227. Л. 15. 

                      21.  ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д. 1227. Л. 16. 

                      22.  ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д. 1227. Л .29.

                      23.  ГАНИСО. Ф. 3. Oп. 1. Д .1227. Л. 33. 

                      24.  Москва 31.III.22. Совершенно секретно

                      шифровано

                      Кронбергу

                      Сейчас можем сказать, что дело надо довести решительно до конца, изъять надо всё, что осталось, никаких колебаний недопустимо. Не стесняться расправой со смутьянами и высшей поповской иерархией. Не тратьте слов напрасно. Дело не просто в изъятии ценностей, но политический акт против сохранившегося духовенства. Надо тщательно установить количество и качество ценностей и за скрытие беспощадно расправиться.

                      Секретарь ЦК РКПб Молотов.

                      ГАНИСО Ф.3 Опю 1. Д. 1227. Л. 40.

                      25.  Кривова Н.А. Власть и церковь в 1022-1925 гг. С. 78.

Процесс смоленских церковников

                      Сопротивление изъятию церковных ценностей было удобным поводом, спровоцированным властями для начала широкой волны судебных процессов над духовенством и верующими. Обескровленное в период первой волны репрессий  в 1918-1920 гг., православное духовенство всё ещё оставалось значительной оппозиционной силой, которую никак не  удавалось обуздать. В 1922 году прослеживается стремление большевиков не просто нанести сильнейший удар по духовенству, но, следуя заветам своего вождя, физически уничтожить  как можно большее число православных священников и мирян. Массовый террор против Церкви был поднят на уровень  политики советского государства. Любое выступление против  изъятия оказывалось пригодным для привлечения к суду нежелательного представителя духовенства или прихожанина. Оно  возводилось в ранг «контрреволюционного» действия, служившего одним из основных доводов для обвинения. Инициируемые Лениным расстрельные приговоры готовились заранее. 

                      Сам ход следствия и судебного разбирательства, а также  выводы правосудия диктовались чёткими установками высших судебных и политических инстанций. 

                      Специальный циркуляр Верховного Трибунала № 66 от 25 апреля 1922 года предписывал губернским ревтрибуналам «в первую очередь привлекать к суду руководящие круги данного  места, как сознательно допустившие антиправительственную  агитацию под религиозным предлогом, хотя бы и не уличённые в активном участии...» (1)

                      Процесс по делу «смоленских церковников» явился примером того, как в ходе судебных разбирательств 1922 года велась  подготовка к главному процессу - процессу над Патриархом  Тихоном. Уже в ходе предварительного следствия по процессам 1922 года «собирались» данные о «признаках преступного  характера» в действиях Патриарха. Их можно обобщить следующим образом: подготовка образцов протестов против изъятия, организация общих собраний для обсуждения декрета  ВЦИК об изъятии и составления протестов и т. п. Не случайно  Трибунал привлёк в качестве свидетеля по делу «смоленских  церковников» особо доверенного единомышленника Патриарха Тихона - ректора и профессора Московского Археологического Института А. И. Успенского, распространявшего воззвание Патриарха от 28 февраля 1922 года.

                      Ещё до 28 марта Смоленское ГПУ располагало солидными  материалами о виновности многих лиц, причастных к событиям у Успенского собора. В ночь на 29 марта многие из них  были взяты под стражу. 

                      По докладу Предгубисполкома Булатова, ВЦИК для ознакомления в срочном порядке с этим делом образовал специальную  комиссию в составе Мунлевича, Тухачевского и Савченко.

                      В середине апреля комиссия предпочла передать дело в Ревтрибунал Западного фронта для рассмотрения на закрытом заседании. После этого всё делопроизводство, законченное Губполитотделом в недельный срок, было передано в Ревтрибунал Западного  фронта. Ревтрибунал, придавая процессу огромное общественное  значение, внёс предложение немного отсрочить это дело с тем, чтобы рассмотреть его в открытом заседании Верховного трибунала. 

                      Военная коллегия Верховного Трибунала, заслушав доклад,  постановила рассмотреть дело в выездной сессии Верховного  Трибунала, на открытом заседании. 

                      Вместе с тем, Смоленское ГПУ продолжало вести дело и привлекало к следствию тех лиц, о которых в первые дни недоставало материала - они брались под стражу (в том числе и  епископ Филипп, который был арестован 11 мая). 

                      Предварительное следствие велось Ревтрибуналом Западного фронта под непосредственным наблюдением председателя  Ревтрибунала Пострейтера. 

                      Вследствие обилия материала и большого количества подсудимых,  рассмотрение дела в судебном заседании дважды отсрочивалось. 

                      Процесс начался 1 августа, когда в Смоленск прибыла выездная сессия Верховного Трибунала ВИГГК. 

                      1 августа 1922 года газета «Рабочий путь» на первой странице поместила следующее сообщение: 

                      «В результате предварительного следствия, по процессу смоленских церковников привлечено 45 лиц. 

                      Из них. 21 подсудимых обвиняются в том, что они, с целью оказать сопротивление изъятию ценностей, заперлись  в соборе, заложили дверь изнутри кирпичами, и досками, и  не пустили туда представителей власти - преступление,  предусмотренное ст. 74 и 77 Уголовного кодекса (УК). 

                      Епископ. Филипп. (В. И. Ставицкий) обвиняется в том,  что распространял, заведомо контрреволюционные воззвания, патриарха Тихона, а также и сам составил,  размножил и распространил, воззвание к верующим,  в котором призывал, церковных ценностей не отдавать,  последствием, чего было нападение толпы на красноармейскую охрану, повлекшее за собой человеческие жертвы (ст. 69 УК). (В отчёте комиссии от 29 марта ни о каких жертвах речи, не было - Г.У.). 

                      Протоиерей Д. Ширяев обвиняется в том, что он оказал противодействие комиссии по изъятию ценностей,  не допустив её в собор, причём он ссылался на то, что  ключ, от собора находится не у него, вследствие чего пришлось взломать двери собора (ст. 77 УК). 

                      Залесский - в том, что составил, и провёл на собрании  верующих: резолюцию, открыто призывающую не исполнять законное требование власти (ст. 63 УК). 

                      Козъменков, Щукин, Редкое, Теплое, Домуховский Борис, Анисимов, Щёчкин, Кремер и Гуров, члены комиссии,  избранной 12 марта, - в том, что они оказали противодействие Губисполкому при изъятии церковных ценностей (ст. 77 УК). 

                      Кроме того, Козъменков обвиняется в распространении заведомо контрреволюционного воззвания, патриарха  Тихона (ст. 69 УК), братья. Домуховские - в антисоветской пропаганде (ст. 69), по той же статье обвиняются  Щёчкин. и Кремер. 

                      Пивоваров и Мясоедов обвиняются в том, что призывали тёмные массы верующих: не отдавать ценностей, а  также принимали участие в охране собора (ст. 69). 

                      Романенков и Хлебовский обвиняются в агитации среди рабочих, с целью склонить их к противодействию изъятию ценностей (ст. 69). 

                      Хлебовский обвиняется в привозе и передаче епископу  Филиппу контрреволюционного послания, патриарха Тихона. Конокотин - в том, что получил, для. распространения, то же послание. 

                      Привлекается бывший офицер Демидов, который вёл  агитацию против изъятия, церковных ценностей (ст. 69),  и, кроме того, работал, в деникинских рядах, был пулемётчиком, на бронепоезде, а потом жил. в Рославле, скрывая, своё прошлое (57 и 58 ст.)». (2)

                      Общая схема судебного «процесса над церковниками» была  уже давно составлена и проигрывалась на аналогичных процессах в Москве и Петрограде в апреле и июле 1922 года. Все  те же вопросы, все те же обвинения, которые звучали в Москве и Петрограде, повторились в августе в Смоленске. 

                      Основные обвинения - распространение контрреволюционного воззвания Патриарха Тихона, оказание противодействия  комиссии по изъятию ценностей, антисоветская агитация. 

                      Главной темой, проходившей через весь суд в период с 1 по  21 августа, был перечень «народных бедствий и злодеяний», которые, по мнению обвинителей, были искусственно вызваны  действиями духовенства, помещиков, дворян, подозреваемых  в связи с иностранной агентурой. Действия же советского правительства по изъятию «никому ненужных церковных богатств»  оправдывались «бесконечной любовью и заботой к народу». 

                      Подсудимых допрашивали с удивительной дотошностью,  суд очень часто уходил от самого дела, занимаясь прошлыми,  дореволюционными взглядами и делами обвиняемых, а один  из судебных дней (18 августа) был целиком посвящен антицерковным «проповедям» обвинителей. Процесс проводился с  максимальным размахом, как некое советское «шоу». Газеты  замечали, что билеты на процесс (а он проходил в огромном  зале Губисполкома) достать невозможно. Вся смоленская пресса в течение 3-х недель августа «работала только на процесс».

                      Здесь можно вспомнить многочисленные послания Троцкого,  в которых он гневно обрушивался на прессу, публиковавшую  «сатирические стишки против попов». Но для провинциальной  прессы «искушение поэзией» было, видимо, слишком сильным.  С марта 1922 года на страницах центральной смоленской  газеты «Рабочий путь» начинает регулярно печатать свои  стихи молодой поэт Михаил Исаковский, при этом вся его  поэзия носит откровенно антихристианский и антицерковный  характер. (3) Примечательно, что этой «церковной лирики» нет  даже в полном, 5-томном собрании сочинений Исаковского. (4)

                      Репортаж о каждом дне процесса полностью публиковался  на первых страницах смоленских газет, параллельно шла антицерковная агитация на всех предприятиях города и в воинских частях. Судебный процесс явился настоящим апофеозом  властей - народу было показано, кто является его врагами, по  вине кого происходят те бедствия и лишения, которые он терпит. Безусловно, коммунисты своего добились. Эффект был.  Главный репортёр процесса Н. Каржанский мимоходом заметил: «Комендант сессии с трудом очищает залу от публики. На  улице - многотысячная толпа ...» (5)

                      21 августа, в понедельник, процесс окончился. Председатель трибунала объявил, что в виду огромного материала и большого количества подсудимых, приговор можно ожидать не ранее 23 августа. 

                      Далее журналист сообщает: «После этого суд удалился в совещательную комнату, где для членов Трибунала приготовлены  не только свечи - на случай отсутствия электричества - но и  продовольствие, и всё вообще необходимое на несколько дней. 

                      Подсудимые не возвращены, по обыкновению, в тюрьму, но  оставлены и окарауливаются в зале заседания». (6) 

                      23 августа суд не вышел из совещательной комнаты, - оттуда была только через коменданта сессии получена записка,  что вынесение приговора предполагается в четверг 24 августа  около 5 часов вечера. 

                      Позднее стало известно, что весь следственный материал был  отправлен в Москву и там подвергся соответствующей обработке.  Только Москва могла правильно расставить акценты в этом деле и  выделить главные фигуры процесса. Когда материалы следствия  вернулись в Смоленск, оказалось, что 80 документов из дела было  изъято и защите было запрещено на них ссылаться. (7) 

                      Вечером 24 августа приговор был объявлен: 

                      «24 августа с самого утра большая, толпа народа не отходила от здания. Губисполкома; после обеда она возросла  до нескольких сот, а вечером - до нескольких тысяч. 

                      Зала была так полна, что стояли в проходах, позади  стульев и около стен... Звонок. Словно электрическая, искра пробежала по залу. 9 часов 20 минут вечера...». (8)

                      Приговор 

                      По назначенному Трибуналом наказанию подсудимые разделяются на четыре группы: 

                      1) Залесский, Пивоваров, Мясоедов и Демидов - приговорены к высшей мере наказания - расстрелу. 

                      2) Десять человек приговорены к тюремному заключению  с применением, принудительных: общественных работ: Теплов и Успенский - на 5 лет, Тарнавский и Домуховский Борис – на З года, Домуховский Николай и Романенков - на 2 года,  монахиня. Митрофанова - на 2 года, Анисимов и Орлов - на 1 год. 

                      3) Десять подсудимых приговорены к тем же общественным работам на разные сроки, но только условно. 

                      4) Объявлено общественное порицание подсудимому  Ставицкому - епископу Филиппу, а также группе, запершейся в соборе». (9) 

                      Для большинства собравшихся приговор оказался полной  неожиданностью. Действительно, Москва расставила всё посвоему. Главными фигурами, получившими высшую меру наказания, стали те, на которых смоленские судьи не обратили  серьёзного внимания. Видимо за 5 месяцев подготовки власти  выжали из епископа Филиппа и смоленских священников всё,  что им было нужно. Они были публично растоптаны и опозорены, а кто-то ещё не почувствовал железной руки советской  власти. Показательный суд был лучшим способом расправиться со всеми «бывшими и неугодными». 

                      Залесский В. Е., инженер путеец, дворянского происхождения, имел небольшое имение до 1917 года. Этот человек обвинялся по всем статьям: 12 марта на собрании верующих в  соборе он делал доклад об отношении к декрету ВЦИК; после  доклада предложил собравшимся резолюцию, в которой говорилось о невозможности изъятия священных сосудов и других  предметов, связанных с богослужением. Эта резолюция в несколько дополненном виде была впоследствии распространена  среди верующих города. 

                      Залесский был арестован сразу после событий у Успенского  собора, но 1 июня был выпущен на свободу. До суда, т. е. до  1 августа он получил полную свободу и занял опять своё служебное место заведующего Отделом промышленности Совнархоза Западной области. 

                      Когда на суде Залесскому предлагали защитника, он отказался, говоря: «Ведь я же ни в чём не виноват». Мог ли он поверить, да и могло ли уложиться в голове нормального человека, чтобы преступника, которого считают заслуживающим  высшей меры наказания, после окончания следствия, когда  должны были выявиться все подробности его преступления,  оставят на ответственном посту руководителя строительством  целой области? В этом ещё раз сказалось вероломство и жестокость власти. Использовать нужного человека до последнего  дыхания. 

                      М. Е. Мирчинк (урождённая Залесская) в своих записках - воспоминаниях говорит о том, что ближайшие родственники Залесского после вынесения приговора пытались через Менжинского, имевшего большой вес в ЧК, хлопотать о смягчении  приговора. Но Менжинский дал категорический ответ: «Мы  сделали из него главную фигуру процесса. Мы от него отказаться не можем» . (10) 

                      По отношению к Залесскому обвинитель заявил: «... это сознательный, активный виновник тех событий, которые разыгрались в марте и окончились пролитием крови. По отношению  к Залесскому возможна только высшая мера наказания». (11)

                      В. М. Пивоваров, бывший помещик и дворянин, прошёл кадетский корпус, но не воевал, после революции учился в коммерческом институте. По его инициативе была избрана делегация  для переговоров по прямому проводу с Москвой: в ночь с 27 на  28 марта Пивоваров и Мясоедов осмотрели колокольни некоторых смоленских церквей - чтобы ударить в набат при появлении  красноармейцев; охраняли укрывшихся в соборе людей. (12) 

                      На допросе Пивоваров держал себя очень твёрдо и даже с  некоторым вызовом. Только из его уст прозвучали слова: «надо  идти либо за посланием Патриарха Тихона, либо за декретом  Советской власти», само же послание Патриарха «золотыми  вечными буквами врежется в тёмные страницы истории». 

                      Пивоваров вызвал самую резкую характеристику суда: «Пивоваров - представитель самых жалких подонков русской интеллигенции... Революция лишила его имущества, и он ушёл в  религиозные блуждания, авось через них он вернёт свои имения.  По отношению к таким подонкам интеллигенции не может быть другой меры наказания, как их физическое  уничтожение». (13) 

                      Б.Н. Мясоедов, военный, участник германской войны, дважды бежал из германского плена, пробрался через фронт в Италию, воевал под Варшавой, награждён орденом Георгия 4 степени, представлен к ордену Красного Знамени... 

                      Осуждается в том же, в чём и Пивоваров: отправлял комиссию поговорить с Троцким, бывшим в то время в Смоленске, связывался по прямому проводу с Москвой; выступал в соборе  против изъятия ценностей; организовывал ночное дежурство с Пивоваровым у собора. (14) 

                      Обвинитель обрисовал роль Мясоедова, как роль «ответственного вожака», который «если и не достиг своей цели, то  по обстоятельствам, от него не зависящим». (15)  

                      В. И. Демидов, военный, был на фронте, имеет чин подпоручика. Воевал в армии Деникина, был назначен на бронепоезд  «Единая Россия»; после Деникина - в армии Май-Маевского.  После красного наступления бежал в Рославль. Работал переписчиком, помощником завхоза, музыкантом. На момент суда  Демидову было всего 22 года. 

                      Он обвиняется в агитации против Советской власти (16), «утверждал, что она не лучше режима Николая II»; говорил, что  ценности пойдут не на голодающих, а на Красную армию и  уплату долгов Польше; что епископ Филипп не мог написать  такого послания, что это провокация большевиков и его к этому принудили. 

                      Демидов обвиняется не столько за участие в событиях марта  1922 года, сколько за своё «белогвардейское прошлое»: «... в том,  что в начале 1919 года, с целью вооружённой борьбы с Советской властью, вступил в Добровольческую Армию генерала Деникина, где, зачисленный на бронепоезд «Единая Россия», принимал участие в боевых операциях против Красных частей». (17) 

                      Теплов, сын почтальона, окончил Духовную академию, преподавал в Духовной семинарии и на пастырских курсах (после  1918 года). Входил в совет соборного братства, от имени братства вёл переговоры с Губисполкомом. Был одним из редакторов резолюции. На собрании 19 марта в Губисполкоме выступил с яркой речью, которая окончательно укрепила верующих  в правильности их позиции. 

                      На суде позицию Теплова можно охарактеризовать как самую чёткую и уравновешенную. Он не позволял себе колебаний  во время многомесячного тюремного заключения от воззвания  Патриарха Тихона до «исповеди» епископа Филиппа, что делали  очень многие. Может быть, именно этим объясняется сдержанно-уважительное отношение суда к этому человеку. (18) 

                      По отношению к Теплову обвинитель требовал высшей меры  наказания, но в последний день заседания она была заменена  тюремным заключением. 

                      А. И. Успенский, ректор и профессор Московского Археологического института, выезжавший по делам отделений института в различные города России. Был знаком с Патриархом  Тихоном много лет. 

                      Ему ставилось в вину, что он, «зная контрреволюционное  содержание воззвания патриарха Тихона, взял на себя распространение его и в начале марта вручил епископу Филиппу  оттиски этого воззвания, с целью использования религиозных  предрассудков масс и для возбуждения их к сопротивлению  декрету ВЦИК». (19) Профессор Успенский был взят под стражу  относительно поздно ¬1 2 августа. Во время допроса нередко  звучали слова - европейский учёный, член Французской Академии наук. Слишком большая фигурадля провинции. 

                      До ареста Успенского суд пытался обосновать другую версию доставки воззвания Патриарха в Смоленск. Кондуктор  Хлебовский, член совета соборного братства, будучи в марте  в Москве, по просьбе епископа Филиппа, забирал его вещи в  Донском монастыре. Епископ передал Хлебовскому пакет со  списком священнослужителей епархии, для передачи в канцелярию Патриарха. В канцелярии ему вручили обратный пакет  для епископа Филиппа. (20) 

                      Сам епископ Филипп настаивал, что воззвание Патриарха  было передано ему именно профессором Успенским. Видимо,  для суда было значительно проще обвинить Хлебовского, но  показания других свидетелей подтвердили слова епископа.  Успенский был осуждён на 5 лет тюремного заключения. 

Епископ Филипп (Ставицкий). Вскоре после заключения под  стражу епископа Филиппа в Революционный военный Трибунал стали поступать заявления-просьбы от жителей Смоленска об освобождении епископа или выдачи его на поруки. Самый большой список просителей был составлен на Смоленской  электростанции, она в этом движении была первой, но вскоре  присоединились почти все предприятия города. Это беспокоило властей, т. к. ещё в 1921 году именно из-за широкого народного движения не удалось выслать епископа Филиппа за  пределы Западной области. 

                      Экстренно начинается новый этап агитации, на этот раз  власти не собирались идти навстречу людям. (21) 

                      Агенты ГПУ вновь появляются на всех предприятиях, подслушиваются любые разговоры ¬ от рабочего места до курилки. (22) К моменту начала судебного процесса все подозрительные лица были арестованы, а на электростанции, по решению  Смолгубкома РКП, было заменено всё руководство. (23) На суде  ни о каких просьбах граждан никто не вспоминал. 

                      Последнее слово епископа Филиппа заслушивалось 21 августа, т. е. в последний день заседаний. Эта речь во многом  напоминает и дополняет «исповедь», опубликованную 9 июля.  Что толкало его на этот шаг? Впоследствии архиерей говорил,  что он произнёс эту речь под давлением, что ему было дано  властями обещание - если он произнесёт подобную речь, не  будет ни одной смертной казни. (24) 

                      Епископ вновь вспоминает свою биографию, но указывает гораздо больше подробностей, чем в 1921 году на процессе по делу Епархиального Совета. В 90-х годах во время голода в Поволжье он оставляет обучение в семинарии и с двумя  однокурсниками работает среди голодающих на Волге, чем  сильно подорвал себе здоровье. По окончании Духовной академии простым монахом был направлен в Киево-Печерский  монастырь. Видимо, у будущего епископа было обострённое  чувство справедливости - он описывает жизнь братии монастыря самыми тёмными красками. (25) После нескольких критических выступлений и обращений к братии, как позднее будет говорить сам епископ Филипп: «мне устроили в 1916 году  почётную ссылку в Америку». В течение одного года он являлся ректором Духовной семинарии в Нью-Йорке, а потом получил назначение миссионером на Аляску и Алеутские острова.  «Я добывал себе пропитание тем, что ловил рыбу, колол дрова,  а в ночное время работал как наборщик». (26) 

                      В 1918 году епископ Филипп выезжает в Россию для поиска  поддержки своей Алеутской миссии, но в 1919 году «неожиданно против воли» назначается епископом Смоленским. Миссионерский  «дух» не оставлял епископа и в Смоленске, его поведение часто  вызывало удивление и недоумение. Из показаний Тарнавского: «Я  работал на лесосеке по заготовке дров для церковного братства,  верстах в 30 за городом. Там и познакомился с епископом  Филиппом, который работал как рядовой лесозаготовщик. Прежде  архиереи ездили в каретах, прежде к деревенским попам и не  подходи, а тут епископ работает...». (27)

                      Из отчёта суда за 1 августа: «Епископу Филиппу 48 лет. Высокий,  стройный, грудь впалая, под монашеской рясой чувствуется  железная сила. Конвойные передают, что в тюрьме он колет дрова,  таскает тяжести в 6-8 пудов, - и, конечно, добровольно: никого к  этому не принуждают. Облик аскета и фанатика...». (28)

                      Но своеобразие смоленского епископа выражалось не только  в этом. В 1919-1920 годах, когда армия Деникина была близка  к победе и многие христиане жили лишь политическими  переживаниями и надеждой на скорый разгром Красной армии,  епископ Филипп неоднократно обрушивался на них с гневной  проповедью о том, что «христиане не должны смешивать своих  политических упований с церковью». Ему говорили открыто: «Это  выступление тебе в своё время припомнят». (29) Епископ заявлял  о возможности и желательности перехода на новый стиль - опять волна осуждений. Сложные взаимоотношения между  епископом Филиппом и некоторыми верующими выражались  и в оскорблениях в адрес владыки, когда он предложил людям,  собравшимся 16 марта в соборе, разойтись. (30) 

                      Можно сказать, что поведение епископа Филиппа кажется  несколько непоследовательным: 17 марта он выступает перед  паствой и в печати с призывом отдать ценности, не имеющие  богослужебного характера; 19 марта - новое выступление,  созвучное воззванию Патриарха Тихона: «... верующие не могут  посягнуть на святыни...»; 20 марта - воззвание епископа  Филиппа на дверях Успенского собора «... со священными  предметами не может расстаться душа верующих...»;  9 июля - «исповедь» в смоленской прессе; 12 августа -первый  публичный допрос на суде. Епископу задавали вопросы из всех  сфер церковной жизни. Его ответы - это дальнейшее развитие  тем, начатых в «исповеди». 

                      Приведем некоторые из них:

                      Председатель суда: В своём заявлении, которое в выдержках: напечатано в «Известиях: ВПДК», вы указали на  ту роль, которую играло наше духовенство в государственной жизни - политиканством, высшего управления  и отрицательным его отношением, к власти трудящихся. Объясните это суду более подробно. 

                      Епископ. Филипп: В сане епископа я служу недолго  (с 1913 г.). Церковная, среда на меня, влияния, не имела.  Когда я собрался в Америку, положение духовенства было  крайне ненормальным. Нас, представителей прогрессивного направления, страшно угнетало и возмущало, что  высшая, иерархия, назначает на епископские места всякого рода проходимцев. В вопросах церковно-административного характера много зависело тогда от Распутина.  Когда мы в Америке узнали, что самодержавие пало, все  облегчённо вздохнули. Все решили, что церковь теперь  может управляться согласно своим церковным законам,  ибо доселе положение церкви было совершенно ненормальное. 

                      Председатель суда: Учение Христа в его чистом виде  тогдашней церковной иерархией затемнялось?  Епископ. Филипп: Несомненно.

                      Председатель суда: А на Всероссийском Поместном соборе как был разрешён этот вопрос?

                       Епископ Филипп: Я попал на собор в конце его занятий, уже после избрания. Патриарха. Мне, приехавшему из  Америки, где церковь находится в полной независимости  от власти, многое казалось странным. Я на соборе увидел, что там играли большую роль Родзянко, бывший прокурор синода Львов, Карташёв и другие. Когда церковь,  после падения, самодержавия, получила свободу, когда  она могла выявить себя, со стороны своего внутреннего  содержания. - в духе Евангелия, она молчала. На соборе кадетская, партия, имела большое влияние не только на ход церковных постановлений, но и на те послания, которые собор от своего имени посылал, и далее на ход  административно-церковной соборной работы. Многие из  членов собора страшно этим, возмущались. Когда представители Советской власти были громогласно преданы  анафеме, это было очень странно, ибо не имеет, никакого  смысла анафематствоватъ тех, кто к вопросам религии относится совершенно безразлично. Вследствие резко оппозиционного отношения, к Советской власти, которое проявило тогдашнее церковное управление, произошли многие бедствия, в церковной жизни. Погибли многие священники и епископы, которые подпали влиянию политиканствующей церкви. Поведение церкви было совершенно ложное, а с точки зрения. Евангелия, и апостольского предания. в корне неправильное. Апостол. Павел, приглашал молиться за власть, которая, тогда сжигала на кострах: тысячи христиан... Церковь начала вмешиваться в государственные дела. Ведь, тогда Патриарх Тихон обращался с посланием далее против Брестского мира. Такая  церковная, иерархия, была положительно бедствием для  страны. 

                      Председатель суда: Какую вы видите разницу между старой и новой властью в смысле приближения, к учению  Христа? 

                      Епископ Филипп: Большая разница в пользу трудящихся  и нуждающихся.  Председатель суда: Вы говорите о современной Советской власти? 

                      Епископ Филипп: Да. 

                      Председатель суда: Послания. Патриарха Тихона периода. 1918-1920 гг. не были ли тем краеугольным камнем, на котором строилась борьба с Советской властью? 

                      Епископ. Филипп: Да, были.

                      Председатель суда: Когда Патриарх: Тихон, в обращении к верующим зовёт, их на защиту церкви, не есть ли  это призыв к восстанию и смешение вопросов религии  с вопросами чистой фракционной политики? 

                      Епископ. Филипп: Да, должен с этим согласиться. (31) 

                      После таких однозначных ответов епископа Филиппа у присутствовавших на суде наверняка возникли сомнения в правдивости этих утверждений. Почувствовал это и председатель  Трибунала. Вновь поднимается тема о давлении на суде. 

                      Председатель Трибунала: Как вам, видимо, известно тёмными элементами и отдельными, лицами провоцируются слухи о том, что как ваше первое воззвание,  напечатанное в «Рабочем пути», так и ваше последнее заявление, опубликованное в «Известиях», о реформе православной церкви, написаны, якобы, вами под давлением  большевиков и вызваны обстоятельствами вашего теперешнего положения. Прошу вас, с полной ответственностью за каждое слово, ответить ¬ является ли то, что  написано вами, вынужденным или же в этом отразились  ваши личные взгляды? 

                      Епископ Филипп: Я стою здесь не как подсудимый,  а как глава церковной иерархии и открыто заявляю: моё  воззвание к верующим в «Рабочем пути» и моё заявление  о реформе церкви написаны мною совершенно без всякого  давления, с чьей бы то ни было стороны и вполне соответствуют моему мнению об изъятии церковных ценностей  и о реформах: церкви. Всё это написано мною не под влиянием страха и заключения, ибо я имею мужество быть  выше страха. Во всём написанном я выявил свои глубокие  убеждения, и от них никогда не откажусь. (32)

                        Слова епископа подтверждает свидетель, протоиерей П. Чельцов: «Епископ Филипп не разделял, мысли воззвания. Патриарха о необходимости борьбы с изъятием  ценностей, и указал, нам, что церковные каноны не разрешают отдавать священные предметы для домашнего употребления, а не для надобностей государственного  характера. Епископ сказал, что не согласен, с воззванием  и не станет его распространять. Два года назад епископ  говорил, в проповеди, что всё старое погибло, ¬ разумея  это в смысле политическом. Год назад он заявлял, что,  по его мнению, надо возносить молитвы за предержащую  Советскую власть». (33) 

                      На допросах не было оставлено в стороне и отношение епископа Филиппа к «Живой церкви». 

                      Защитник Юдин: Известно ли вам религиозное течение «Живая. церковъ»и сочувствуете ли вы ему? 

                      Епископ Филипп: Да, сочувствую. Когда в 1917 году  произошёл переворот, я возвратился с большой надеждой  на то, что в церковной жизни совершился перелом, что  постыдному прошлому будет положен предел. Но этого  тогда не случилось. 

                      Защитник Юдин: В период 1917-1918 гг. Вы были свободны от тех: уклонений от христианского идеала, которые проявлялись в церкви? 

                      Епископ Филипп: Не могу сказать, что я явился новым  человеком, что я тогда освободился от рутинности, от  известной узости взглядов на жизнь, на политическое  устройство России. Меня, охватывали колебания, и сомнения, я чувствовал, что настоящая, религиозная, жизнь не  соответствует, идеалам христианства, но я чувствовал  себя, бессильным сделаться революционером, церковной  области. И надо было, чтобы произошла церковная, революция, и удаление Патриарха, чтобы переворот, происшедший во мне, окончательно закрепился. 

                      Защитник Юдин: Вы полагаете, что церковь была  политична и для. освобождения, её от этого необходима  была революция, в церковной области? 

                      Епископ. Филипп: За время, заключения, я много думал  об этих: вопросах. Русское христианское сознание и настроение определяются не как истинное христианство,  в духе Евангелия, а лишь как обрядоверие. Русский человек усваивает, преимущественно внешнюю сторону... 

                      Многие события, последнего времени отчасти объясняются этим, обстоятельством. Переворот, в области церковного строительства, случившийся в связи с уходом.  Патриарха, знаменует, также перелом и в области религиозного сознания. Этот, процесс отразился и на мне. Я не  могу сказать, что я был свободен, от церковной рутины.  Может, быть, моя. нерешительность, моя. привязанность  к рутине, моё обрядоверие, отсутствие революционного  настроения, помешали тому, чтобы я был в этом инициатором. А может, быть, у меня, не хватало мужества... (34)

                      Епископ Филипп 13 августа делает суду официальное заявление: «Я заявляю суду, что я отнюдь не желал настроить против Советской власти массы и вызвать против неё эксцессы...  8 то время я и сам, может быть, был ещё подвержен рутинному духу обрядоверия, которое у нас всё время господствовало. Когда Губисполком пошёл верующим навстречу и сделал  некоторые уступки, то настроение рутины получило во мне  ещё большее утверждение, но когда произошла известная церковная революция, то последние остатки рутины с меня пали.  Я теперь по-иному отношусь к этим вопросам и совершенно  иначе поступил бы в подобном случае, ибо я считаю себя теперь  отрешённым от духа рутины. И если бы сейчас вышел декрет  об изъятии церковных ценностей в более широких рамках, то  я теперь нашёл бы в себе подобную возможность приветствовать декрет и помочь всемерному его осуществлению». (35) 

                      21 августа Смоленский епископ просит у суда дать ему  возможность сказать последнее слово. «Исповедь», начатая  9 июля, получает своё логическое завершение. Можно себе лишь  представить, какое впечатление производили слова епископа  Филиппа на огромную аудиторию. Чекисты и живоцерковники  получили всё, чего добивались (36), на этом действительно можно  было заканчивать «дело смоленских церковников». 

                      «Граждане судьи! Прежде чем вы вынесете тот или  иной приговор, вам необходимо установить, кто сейчас  стоит, перед Трибуналом: враг Советской власти или нет.  От решения, этого вопроса, от установления, вашего взгляда на мою личность зависит тот или иной ваш приговор.

                      ...Я верю, что я буду понят и оценён, что моё настоящее слово будет принято Верховным Трибуналом, как  исповедь, как откровение сердца и души. 

                      Я вырос и воспитался в семье бедного приходского  священника. Жизнь нашего приходского духовенства  нисколько не отличается от жизни обычного сельского  крестьянина: такая, же беднота, такая, же серая, убогая  жизнь. С детских: лет я был близок, к этой серой, тяжёлой жизни крестьян, я не только наблюдал, её, но я сам  жил этой жизнью. 

                      Когда я окончил, школу и жил. в деревне в качестве  учителя, то я вошёл, в ещё большее общение с русским  народом: я видел, его горе, радость, страдания, то беспросветное положение, в котором, он находится... Горе  и бедствие русского народа всегда были мне близки. Когда я услышал, (в девяностых годах) о голоде в Поволжье,  я бросил, семинарию и с двумя другими, товарищами уехал, на Волгу, работал, среди голодающих и сильно подорвал, своё здоровье, что отразилось на моих: научных,  занятиях. 

                      По окончании курса Духовной Академии, я жил. среди  братии. Киево-Печерского монастыря, в качестве рядового монаха, и я не мог примириться с той жизнью, которая, была там. Были там и отдельные светлые личности, но в большинстве это были тунеядцы, думающие  только о сытости. Те богатства, которые были там,  они использовали только для себя. 

                      Я несколько раз обращался к братии с резкой критикой этой жизни, и, в конце концов, мне устроили в 1916  году почётную ссылку в Америку. Я недолго пробыл в  Нью-Йорке ректором Духовной Семинарии, а потом, получил, назначение миссионером, на Аляску и Алеутские  острова. Там мне пришлось работать в страшно тяжёлых условиях. Другие епископы, не работая, и получая, большие оклады, убегали оттуда после 2¬3 лет. Мне  пришлось жить в продырявленном ветхом, доме, без всяких средств к жизни, и я добывал, себе пропитание тем,  что ловил рыбу, колол, дрова, а в ночное время, работал  как наборщик. Таким образом я исполнял, завет великого  миссионера и великого человека, апостола Павла: «Нуждам нашим послужили руки наши».

                      Если я жил среди русского народа и видел, его тяжёлое положение, то тем. более тяжела жизнь людей, в этом, краю: там  люди живут, в грязных: подземельях, питаются тухлой рыбой, - получеловеческая, жизнь. Мне приходилось их ободрять,  утешать, давать им духовную отраду, ¬ насколько я мог это  сделать. Тяжела, была моя. жизнь, но то духовное удовлетворение, которое я там. получал, я не променяю на те кареты,  которыми пользовались мои товарищи, и людей, нашего положения - миссионеров - смешно и нелепо называть «князьями церкви», ибо они сами жили не лучше пасомых.

                      Не получая, помощи из России, я отправился за нею сюда  из Америки, и здесь застрял. С 1919 году я неожиданно  против воли был назначен, в Смоленск епископом. Здесь,  как. и раньше, я вошёл, в общение с простым, верующим  народом, - только он ценил и понимал, меня. Те аристократические верхи, которые участием в церковной жизни хотели заполнить пустоту своей жизни, были далеки  от меня. Мои выступления, неоднократно вызывали озлобление и раздражение. В 1919 году, когда надвигались  полчища Деникина, и когда в некоторых слоях верующих  появились какие-то надежды на возвращение прошлого;  я выступил, с проповедью, в которой ясно показал, что  надо покончить с надеждами на это постыдное прошлое,  что те, которые принадлежат к церковному христианскому обществу, не должны смешивать своих: политических упований с церковью. Некоторые из них: после этого  сказали: «Это выступление в своё время, припомнят». 

                      Всё время, которое я пробыл в Смоленске, я имел, одно  желание: как можно ближе подойти к власти, наладить с  ней отношения. 

                      В 1920 году с разрешения Губисполкома я отслужил, молебен, по новому стилю, и от всех, кто привязан к старому, я слышал, порицание. 

                      Глубоко неправ представитель общественного обвинения, когда говорит, что я не проявил, себя, как сторонник нового и враг изжитого строя. В Смоленске я много работал  по оказанию помощи голодающим. Если бы я был врагом Советской власти, то я не стал бы напрягать своих усилий  к тому, чтобы оказывать этим, помощь Советскому правительству. Послание Патриарха Тихона я не распространял: ни одно из них: не вышло из моей квартиры.

                      ... Как ни странно, но теперь, после всего того, что  произошло после изъятия, ценностей, я должен, заявить:  я благословляю всё происшедшее, благословляю потому,  что, благодаря, этим, событиям, произошла резкая, перемена в моём настроении и в настроении многих верующих, что теперь изменится несколько языческое, несколько идолопоклонническое отношение к христианской  святыне - благословляю потому что, несомненно, в христианском сознании верующих масс произошёл, сдвиг в  смысле направления, внимания, от внешности к внутреннему. Но это ещё далеко не всё: те события, которые  произошли в России пред нашими глазами, это глубочайший решительный переворот, которого с нетерпением  ожидали многие верующие. 

                      Несомненно, многие представители духовенства и масс  верующих: поняли, по какому губительному пути вели русскую церковь наши верхи, видим, теперь то губительное  политиканство, которым занимались верхи. Мы начинаем  с отвращением, смотреть на это прошлое наших: верхов,  т.к. наступил, глубокий, и решительный перелом, в сторону нового настроения. Теперь, несомненно, многие епископы и представители белого духовенства, огромных: масс  русского народа должны будут, признать, что та социальная, революция, которая, произошла, у нас в России, есть не  только восстановление прав человека, но начало восстановления, на земле правды Христовой, правды Евангельской. Те тёмные элементы, которые под покровом, церкви  творили грязные дела, должны, услышать от нас: Вам в  церкви нет места, не втаптывайте в грязь чистого дела! 

                      Я счастлив в том отношении, что я высказал, и высказываю сейчас эти мысли не вследствие человеческого страха, не вследствие отсутствия, мужества, не из  желания, понравиться и угодить Трибуналу. Я высказываю то, что я долгие годы выносил с своей душе.... Я верю  в то светлое будущее, которое ожидает всё человечество. Мы, верующие, и вы, коммунисты, мы стремимся  к светлому будущему по разным, дорогам, но настанет  момент, когда эти пути сойдутся...». (37) 

                      К последней речи Смоленского епископа, действительно,  нечего добавить. Нечего и некому. Можно было бы предположить, что теперь в прессе начнётся воспевание «новой церкви,  пошедшей навстречу Советской власти и возносящей за неё  свои молитвы». Но этого не произошло. 

                      Более того, в самый разгар процесса, когда позиции его  участников уже определились, в прессе начинают появляться статьи, откровенно высмеивающие или далее отвергающие  обновленчество. 

                      «... отец Пётр Цветков находит, что для полного обновления церкви необходимо всё менять коренным образом: посты в  большинстве своём взяты из Греции в X веке, и вот: хорошо  было грекам постить, когда у них «оливы растут и виноград  зреет, ну а много тут напостишь на селёдке с капустой - надо  твёрдо настаивать на сокращении постов». 

                      Второе, не менее важное условие - привлечение в церковь  молодёжи. Но она не идёт, и объясняется это тем, что «все песнопения церковные идут у нас из той же Греции злосчастной  времён упадка и все псалмы покаянные и мотивы тоской о  Царстве Небесном наполнены». 

                      «Вот так идёт провинциальное обновление: жалование побольше, постов поменьше, мотивы весёленькие... Куда-то оно  докатится?». (38) 

                      «Съезд "Живой церкви" делает серьёзную попытку приспособить православие к новым отношениям. Но в коммунистическом обществе не может быть никакой церкви. Русский  пролетариат, вынесший на своих плечах три революции, освободился от идеологии буржуазного общества. Он не пойдёт  молиться в «живую церковь». (39) 

                      После 22 августа, т. е. окончания суда над церковниками,  до конца 1922 года в смоленской прессе не появилось ни одной (!), даже самой маленькой заметки о жизни Церкви. Всё  происходило в согласии с центральной директивой: «черносотенное духовенство уничтожить, обновленчество превратить  в выкидыш...». 

                      Механизм уничтожения действовал почти безотказно, а «исповедь» епископа Филиппа, может быть, написанная от чистого сердца, была лишь жалким винтиком в этом механизме. 

                      Ещё 16 августа приговорённых к смертной казни перевели  в тюрьму, так называемую «американку», которая находилась  в южной части Смоленска, за костёлом, между Рославльской  и Старой Киевской дорогой. Как рассказывали те заключённые «американки», которым удалось спастись, смертники на  стене камеры нарисовали большое распятие. (40) 

                      Только 30 сентября был окончательно подписан к исполнению смертный приговор. Подписывали его в Москве Енукидзе,  Милютин и Калинин. Калинин, подписывая, сказал: «Красин  хлопочет за него (Залесского) как за выдающегося инженера,  но он нам вреден как человек». (41)

                        2 октября приговорённых повезли к месту казни. Это был овраг, поросший по склонам ольховыми кустами. Комендант Трибунала, присутствовавший при казни, потом рассказывал, что  на месте казни осуждённых заставили, как обычно, копать себе  могилы. Когда могилы были готовы, Залесский попросил разрешения молиться. Он стал на колени и так углубился в молитву, что  его товарищи-смертники стали его торопить. Тогда он поцеловал  землю и, обращаясь к своим убийцам, сказал: «И вашей Советской  власти я не хотел никакого зла, но если я сделал это, пусть простят  меня», и после этого сказал: «Я готов». Он упал сразу. 

                      Студента Пивоварова почему-то не могли убить сразу: раненый, извиваясь, он проклинал их. (42)

Примечания.

                      1.     Кривова Н.А. Власть и церковь в 1922-­1925 гг. С. 126.

                      2.     Содержание статей уголовного кодекса по «Процессу смоленских церковников»:

                      ст.57. Контрреволюционным признаётся всякое действие, направленное на свержение завоёванной пролетарской революцией власти рабоче-крестьянских советов... а также  действия в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признаёт равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к её свержению путём интервенции или блокады, шпионажа и т.п. средствами.

                      Ст.58. Организация в контрреволюционных целях вооружённых восстаний или вторжения на советскую территорию вооружённых отрядов или банд, а равно участие во всякой попытке в тех же целях захватить власть в центре и на местах или насильственно отторгнуть от РСФСР какую-либо часть её территории карается - высшей мерой наказания и конфискацией всего имущества, с допущением присмягчающих обстоятельствах понижения наказания до лишения свободы на срок не ниже 5 лет  со строгой изоляцией и конфискацией всего имущества.

                      Ст.69. Пропаганда и агитация, выражающаяся в призыве к свержению власти Советов путём насильственных или изменнических действий или путём активного или пассивного противодействия рабоче-крестьянскому правительству, или массового невыполнения возлагаемых на граждан воинской или налоговых повинностей, карается - лишением свободы на срок не менее трёх лет со строгой изоляцией. За  те же преступления, совершённые в военной обстановке или при народных волнениях, наказание повышается  до высшей меры наказания. 

                      Ст.74. Преступлением против порядка управления признаётся всякое деяние, направленное к нарушению правильного функционирования подчиненных органов управления или народного хозяйства, сопряжённое с сопротивлением или неповиновением законам  советской власти ... и иным и действиями, вызывающими ослабление силы и авторитета  власти. 

                      Ст.77. Участие в беспорядках, не отягчённых преступными деяниями, но сопряжённых с явным неповиновением законным требованиям властей или противодействием исполнению последними возложенных на них законом обязанностей или понуждением их к  исполнению явно незаконных требований, хотя бы неповиновение выразилось только в отказе прекратить угрожающее общественной безопасности скопление, карается:

                      1. В отношении подстрекателей, руководителей и организаторов -  лишением свободы  на срок  не ниже двух лет со строгой изоляцией.

                      2. В отношении прочих участников - лишением свободы на срок не ниже шести месяцев (Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 21).

                      3. Колыбельная песня (фрагмент)

                      Поп же в ризах и с кадилом –

                      Как в земном раю... 

                      Спи, малюточка мой милый, 

                      Баюшки-баю. 

                      Говорил он в воскресенье: 

                      «Дохнет пусть народ, -

                      Наша церковь на спасенье 

                      Стало, не пойдёт:

                      Говорит: «святыни скоро

                      Отберут у нас...» 

                      И запрятался со сворой

                      За иконостас. 

                      Вишь, вернуть они желали 

                      Царскую семью. 

                      Но позорно в Трибунале 

                      Сели на скамью! 

                      (Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 24).

                      4.     В предисловии к этому собранию о поэте написано: « Его первым читателям были знакомы имена виднейших поэтов тех лет, но ни тематикой, ни строем стиха, поэзия Исаковского  не напоминала ни Д. Бедного, ни В. Маяковского. Смыкалась она очевидным образом лишь с некоторыми мотивами есенинской музы» (Исаковский М.В. Собр. соч. в 5т.Т.1.М.,1981. С. 8). 

                      5.     Рабочий путь. 1922. 20 августа. № 190. С. 1. 

                      6.     Рабочий путь. 1922. 20 августа. № 190. С. 1.

                      7.     Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников / /  Вестник  русского студенческого христианского движения. Париж. 1997. № 175 (I).С. 225.

                      8.     Рабочий путь. 1922. 20 августа. № 190. С.1.

                      9.     Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 181.

                      10.  Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников. С. 225.

                      11.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 33-35, 143, 179.

                      12.  Из записок М.Е. Мирчинк: «Пивоваров, студент, пострадал потому, что когда начали отбирать церковные ценности, он написал своему другу Мясоедову, что «тигры из  Кремля грабят народное имущество». Это письмо было перехвачено. В квартиру, где жил Пивоваров, под видом уплотнения, была вселена наблюдательница » (Мирчинк М.Е. Дело  смоленских церковников. С. 228).

                      13.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 81 , 144, 180.

                      14.    М. Е. Мирчинк: «Мясоедов пострадал потому, что ему было направлено письмо Пивоварова, и за то, что он приходился племянником полковнику Генерального штаба Мясоедову, который был обвинен вместе с Сухомлиновым в шпионаже и казнён царской властью в 1916 г.» (Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников. С.228).

                      15.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 85-87, 123, 145. 

                      16.  М.Е. Мирчинк: « В Рославле, в семье своей невесты, он сказал, что церковные имущества отнимали не для голодающих, а для уплаты контрибуции Польше, после неудачной войны 1920 г. Собственно, он сказал то, что через год писалось официально. Эти слова были переданы его соперником. У Демидова сделали обыск. При обыске обнаружили, что он был белым офицером. Его присоединили к этому же суду» (Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников. С. 227).

                      17.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 79, 85, 145, 180.

                      18.  Из допроса Теплова:

                      «— К какому классу общества вы чувствуете себя принадлежащим? 

                      - Ни к одному классу.

                      - Какие классы общества вы знаете?

                      - Никаких не знаю. Определенного классового самосознания у меня нет. Христианство  выше всех классов и выше всех перегородок» (Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 38-40, 143). 

                      19.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 112-117.

                      20.  Там же. С. 94.

                      21.   ГАНИСО. Ф.3. Oп. 1. Д. 1638. Л. 23.

                      22.   ГАНИСО. Ф.3. Oп. 1. Д. 1638. Л. 59.

                      23.   Выписка из протокола закрытого заседания секретариата Смолгубкома РКП от 24.VI.22 № 28. Постановили : 

                      а) просить т. Тарашкевича представить в Агитотдел к 26 июня материалы и агентурные сведения о настроении рабочих в городе и на крупных предприятиях; 

                      б) поручить т. Тарашкевичу в самое ближайшее время установить тщательную агентуру за контрреволюционными руководителями на предприятиях; 

                      в) поручить секретариату Губкома предложить Губсовнархозу сменить руководство на  электростанции. 

                      ГАНИСО. Ф.3. Oп.1.Д. 1638.Л. 57. 

                      24.  Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников. С. 227.

                      25.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 173

                      26.  Там же. С. 174. 

                      27.  Там же. С. 91. 

                      28.  Там же. С. 11.  

                      29.  Там же. С. 175. 

                      30.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 137.

                      31.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 105 

                      32.  Там же. С. 107. 

                      33.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 119

                      34.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 108 

                      35.  Там же. С.115.

                      36.  Речь обвинителя Андреевского: «...Действительно, первый раз в обстановке суда нам пришлось слышать, как авторитетнейший и популярнейший представитель высшего духовенства, епископ Смоленский и Дорогобужский, Филипп, открыто обличал не только представителей высшей церковной иерархии, но и самые основы устройства православной церкви » (Там же. С. 139). 

                      37.  Каржанский Н. Процесс смоленских церковников. С. 172 

                      38.  Рабочий путь. 1922. 24 июля. №162.

                      39.  Рабочий путь. 1922. 15 августа. №181.

                      40.  Мирчинк М.Е. Дело смоленских церковников. С. 230.

                      41.  Там же. С. 231. 

                      42.  Там же. С. 232. 

ОПИСЬ

Предметов Смоленского Успенского собора имеющих:  художественное, историческое и археологическое значение  и переданных Комиссией по изъятию церковных ценностей  при Губисполкоме в ведение Смоленского Губмузея,  составлена 30 марта 1922 года Комиссией по изъятию  церковных ценностей в составе тли.экспертами  и представителями Губмузея. т.т. и представителями  Губ. Р.К. инспекции т. в присутствии представителей  группы верующих: Смоленского собора.

                      1. Потир серебряный, позолоченный, сплошь покрытый чернью,  с изображением на чаше: Распятия, Воскресения Христова, Преображения и Божией Матери на поддоне; несение креста, бичевание, моление о чаше и Христос на суде у Пилата; на ножке сосуда  изображение 4¬х евангелистов. По борту чаши надпись: «Приимите  ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов». Размер: высота 32,5 см, диаметр 14,5 см. Второй половины  XVIII века, первой категории. 

                      2. Дискос серебряный, позолоченный, верхняя часть сплошь покрыта черневыми изображениями: лежащего младенца Христа  с поклоняющимися Ангелами, с парящим Святым Духом и Богом  Отцом в облаках; по борту надпись: «Се Агнец Божий вземляй грехи мира». Размер: высота 7,5 см, диаметр 25 см; второй половины  XVIII века, 1¬й категории. 

                      3. Звездица серебряная, позолоченная с черневыми изображениями: на перекрестии - Бога Отца, а по четырём ножкам ¬ изображение 4-х евангелистов, второй половины XVIII века. Размер:  высота 1,5 см, ширина 17 см, 1-й категории. 

                      4. Тарелочка серебряная, позолоченная, с черневым изображением Благовещения, с надписью по борту: «Радуйся Благодатная,  Господь с Тобою». Второй половины XVIII века. Размер: диаметр  21,5 см, 1-й категории. 

                      5. Тарелочка серебряная, позолоченная с черневым изображением распятия и надписью по борту: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко». Второй половины XVIII века. Размер: диаметр  21,5 см, 1-й категории. 

                      6. Сосуд серебряный, позолоченный с гравированными  изображениями на чашах (в медальонах): Спасителя, Богоматери, Иоанна Крестителя, арх. Михаила, арх. Гавриила,  222  Прилож ение V  an. Петра, aп. Павла, и распятия, на поддоне (медальонах): распятие, снятие со креста, положение во гроб, моления о чаше, суд  у Пилата и несение креста и на ножке сосуда херувимов и надписью на борту «Пиите от нея вси, сия есть Кровь Моя новаго  завета, яже за вы и за многие изливаемая во оставление грехов»,  второй половины XVI века. Размер: 32 х1б,5 см. 

                      7. Дискос серебряный, позолоченный, с гравированным изображением младенца Христа в яслях с предстоящими ангелами  с рипидами и Бога Отца в облаках, с надписью по борту: «Се  Агнец Божий вземляй грехи мира». Второй половины XVI века.  Размер 8x24,5 см. 

                      8. Звездица серебряная, позолоченная с гравированными  изображениями (в медальонах): на перекрестьи - распятие, на  ножках - положение во гроб, снятие со креста, бичевания Христа, и несения креста, высотой 12,5 см, ширины 18. Второй  половины XVI века. 

                      9. Серебряная тарелочка с изображением гравированного  знамения Б.М. с надписью по борту: «Все упование мое к Тебе  возлагаю, Мати Божия, сохрани мя во своем крове», 17 века,  диаметр 23,5 см. 

                      10. Тарелочка серебряная, с изображением креста и орудий страдания Спасителя и с надписью по борту: «Кресту твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим».  17 века, диаметр 23,5 см. 

                      11. Лжица серебряная с изображением креста и орудий страдания Спасителя, 16 века, длиной 24 см. 

                      12. Ковшик серебряный с чеканным растительным орнаментом,  с ручкой в виде двуглавого орла с короной, на дне клеймо MX,  немецкой работы 17 века, диаметр 17 см. 

                      13. Ковшик серебряный с ручкой, с изображением на дне орла,  и с надписью по наружному борту: «Божьего милостью великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руси самодержец». 2¬й половины 17 века, размер 14 см. 

                      14. Серебряный таз, кованный, с надписью вязью по наружной  стороне: «Божиею милостию, государь, царь великий князь Иван  Васильевич всея Руси, Владимирской и прочий титул». Вторая половина 16 века, высота 8,5 см, диаметр 39 см. 

                      15. Серебряная ваза с растительным чеканным орнаментом  в стиле барокко, с двумя ручками, второй половины XVII века, высотой 14 см, диаметр 24 см. 

                      16. Блюдо серебряное с чеканным орнаментом, изображающим  амуры под балдахином, фрукты, маску и прочее с таковым же орнаментом по борту; в центре блюда гравирован герб с изображением и буквами по сторонам герба: А, немецкой работы 17 века,  размер: диаметр 49,5x39 см. 

                      17. Потир серебряный, позолоченный с чеканным ажурным  венчиком по нижнему краю чаши и расчеканный по верхнему краю ножки, с польской надписью по борту поддона: 1612,  с гербом Наводворского; высотой 23 см, диаметр 8,5. 

                      18. Воздвизальный крест, серебряный позолоченный с чеканными изображением распятия с предстоящими Бога Отца  и Святого Духа, а внизу - черневыми изображениями положения во гроб и орудий страданий Спасителя; на обороте - с изображениями тайной вечери, Святого Духа и Святого Авраамия и Меркурия Смоленских и орнаментов в стиле барокко;  в медальоне надпись: «1764 году января 1 дня, сооружён сей крест  в Смоленскую соборную церковь Пресвятой Богородицы», высотой 51 см, шириной 33 см, толщиной 3 см. 

                      19. Серебряный семиконечный крест, позолоченный, украшенный камнями с гравированным изображением распятия, а на  обороте с таковым же изображением Крещения Господня, 2-й половины XVII века. Высота 38 см, ширина 20,5 см, толщина 1,5 см. 

                      20. Серебряный семиконечный крест, позолоченный украшенный камнями с гравированным изображением распятия, ниже  распятия - таковое же изображение пр. Авраамия Смоленского,  на обороте - гравированное изображение Крещения Господня,  а под ним св. Николая, 2-й половины XVII века, высота 40,5 см,  ширина 20 см. 

                      21. Напрестольное Евангелие в большой лист, напечатанное  в 1906 году в старом серебряном, позолоченном окладе 1776 года,  с 5-тью финифтяными медальонами, с изображением Воскресения Христова и 4-х евангелистов, расчеканенном в стиле барокко;  на нижней крышке финифтяный медальон с изображением Успения и 4-мя серебряными позолоченными ножками и таким же орнаментом, как на верхней крышке. Высотой 51,5 см и шириной  34,5 см, толщиной 7,5 см. 

                      22. Напрестольное Евангелие в большой лист напечатанное в 1759 году в серебряном позолоченном окладе 1784 года,  с пятью финифтяными медальонами с изображением Воскресения Христова и 4-х евангелистов, окружённых камнями и в  расчеканенных в стиле барокко гнёздах; на оборотной стороне  медальон с черневым изображением Распятия, помещенный на чеканном изображении вазы, в стиле барокко, с двумя чеканными фигурами пророков: Давида и Моисея по сторонам и 4 ножки  (из коих одна утрачена) чеканных в гнёздах того же стиля. На корешке 7 чеканных символических изображений в том же стиле.  Застёжки чеканные, с изображением апостолов Петра и Павла.  Размер 72,5x51 см, толщина 11,5 см. 

                      23. Напрестольное Евангелие, в большой лист напечатанное  в Москве в 1689 году в серебряном позолоченном окладе. На верхней доске накладное чеканное изображение «Восстания из гроба»,  окружённое 10-ю чеканными медальонами, изображающими разные события евангельской истории; по углам чеканные, накладные  изображения 4-х евангелистов. Под центральным изображением  вверху чеканное в медальоне изображение сошествия Святого  Духа; внизу такое же изображение Воскресения Христова. Все  медальоны окружены чеканным растительным орнаментом. На  нижней доске накладной чеканный медальон с изображением Богоявления, в рамке из чеканного растительного орнамента, с 4-мя  ножками на фоне чеканного растительного орнамента. Над центральным изображением вверху и внизу две чеканных розетки.  На корешке изображение древа Моисея, чеканное. Застёжки (2)  с чеканным изображением апостолов Петра и Павла. Оклад первой четверти XVIII века. Размер 73x52, толщина 11,5 см. 

                      24. Митра Патриарха Никона по малиновому бархату низанная  жемчугом, украшенная драгоценными камнями (алмазами и другими) с 5-ю финифтяными изображениями (XVIII века) в эмалевых ободках, с финифтяными дробницами (XVII века) и такими  же городками (XVI века). Высота 25 см, диаметр 19 см. 

                      25. Митра по чёрному бархату шитая жемчугом и украшенная камнями, с 4-мя серебряными позолоченными накладками с изображением херувимов, с 4-мя серебряными позолоченными дробницами: на вершине шапки орден св. Анны, по  борту серебряная, позолоченная пластинка с надписью: «Лета  7180 (1672 г.), Мая в Первый день сделана сия шапка во град  Смоленск в Авраамиев монастырь, по благословению Великого  господина преосвященного Варсонофия епископа Смоленского и Дорогобужского при архимандрите Ефстафие с братиею».  Высота 23 см, диаметр 20,5 см. 

                      26. Митра по чёрному бархату шитая жемчугом, украшенная  драгоценными камнями и дробницами (XVII века) и 4-мя серебряными позолоченными бляхами, с изображением Спасителя,  Божией Матери, Иоанна Крестителя и св. Владимира (XVII века), на вершине финифтяное изображение Нерукотворного образа  XVIII века. Высота 23 см, диаметр 21 см. 

                      27. Архиерейский наперсный крест, серебряный, сзади позолоченный, с изображением благословляющего Спасителя на финифти, украшенный камнями; на обороте выгравировано: «1777 год  в Твери». Высота 13,5 см, ширина 10 см. 

                      28. Наперсный архиерейский крест серебряный с позолотой снаружи украшенный камнями. На обороте выгравирована надпись:  «Построен сей крест в Твери 1763 году Августа 1 дня». 

                      29. Архиерейский посох, с позолоченной рукояткой, с гравированной надписью: «Повелением Преосвященного Суздальского  и Тарусского, при державе благоверного - царя и великого князя Михаила Феодоровича, - и Великом государе Святейшем Патриархе Филарете Никитьиче - Руси зделано бысть П (атерица)».  На ширине крест из камней. Высота 1,38 см, ширина рукоятки  20 см. 1-й половины XVII века. 

                      30. Икона Смоленской Божией Матери Одигитрии, а на обороте  иконы ¬ распятие с предстоящими, XII век. 

                      31. Икона Божией Матери Иерусалимской XV век в серебряной  позолоченной ризе XVII века. 

                      32. Икона Божией Матери Владимирской XVII веке в серебряной  позолоченной ризе XVIII века.

                      33. Икона Спасителя (Нерукотворный Образ) с надписью на нижней части Убруса, XVII век, в окладе и в венце под басму (XIX век).  Высота 53,5x43,5 см. 

                      34. 14 подсвечников-лампад висящих перед иконостасом, серебряно-позолоченные, с чеканным растительным орнаментом  XVI века. 

                      35. В алтаре на престоле серебряный ковчег, в виде сени на  витых колоннах, с чеканными позолоченными украшениями  из гирлянд и ангелов, в стиле барокко, XVIII век. Высота 100,  ширина 33 см. 

                      36. Евангелие напрестольное, в лист печатанное в Москве  в 1681 году в зелёном бархатном окладе с серебряной позолоченной верхней крышкой. Высота 46,5x32x8,5 см. 

Председатель Комиссии по изъятию церковных ценностей 

Члены Комиссии: 

Представители и эксперты Губмузея

Представитель Губ.РКИ 

Настоятель собора 

Представители группы верующих

ОПИСЬ

предметов из эвакуированного имущества,  хранящихся в Смоленском Успенском соборе,  имеющих художественное и археологическое значение

                      1. Евангелие напрестольное, напечатанное в 1779 году,  в серебряном позолоченном окладе, с чеканными накладками  и финифтяными медальонами с изображением Воскресения  Христова и 4-х евангелистов в стиле барокко. На оборотной  стороне - чеканное изображение древа Моисеева. На корешке чеканное изображение (6) христианских символов. Размер  48x33x7,5 см. 2-ой половины XVIII века. 

                      2. Евангелие напрестольное, напечатанное в 1651 году, в серебряном позолоченном окладе с 5-ю чеканными накладками  с изображением Распятия и четырёх евангелистов, с гравированным фоном. Нижняя доска и корешок медные с гравировкой. 1791 года. Размер 38x26 х9,5 см. 

                      3. Евангелие на греческом языке, напечатанное в Венеции в  1750 году в бархатном окладе. На верхней стороне серебряная  с позолотой доска и 4 наугольника. На ней чеканные изображения Воскресения Христова. На оборотной стороне такая же  доска, с изображением Распятия, 4 накладки и 4 серебряные  ножки. Размер 32,5х26х 4 см. 

                      4. Евангелие напрестольное напечатанное в Москве  в 1628 году. Без оклада. Размер 30x18 см. 

                      5. Икона Спасителя в серебряном позолоченном басменном окладе украшенном жемчугом XVII века. Размер 31x26 см. 

                      6. Крест напрестольный деревянный, обложенный серебряной басмой, накладным чеканным изображением Распятия с  предстоящими двумя ангелами. XVII век. Размер 34 х16,5х2 см. 

                      7. Напрестольный деревянный крест в верхней части обложенный серебряным и позолоченным окладом, с изображением Распятия с предстоящими ангелами и херувимами.  На оборотной стороне изображение св. Николая и Серафима.  XVIII век. Размер 30,5x16x2 см. 

Председатель Комиссии по изъятию церковных ценностей 

Члены Комиссии 

Представители и эксперты Губмузея 

Представитель Губ. РКП, Настоятель собора

ГАСО. Ф. 19. Oп. 1. Д. 2729. Л. 7-9.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей в пользу голодающих  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского Кафедрального Успенского собора

Ящик № 1 (первый)

                      1. Потир серебряно-позолоченный с надписью вокруг «Тело  Христово примите источника бессмертного вкусите» с чеканными изображениями весом один фунт 78 зол. 

                      2. Два дискоса и две звездицы к нему серебряно-вызолоченные весом два фунта. 

                      3. Потир серебряно-вызолоченный с гравировкой весом один  фунт 39 зол. 

                      4. Два блюдца серебряно-вызолоченные весом 36 зол. 

                      5. Четыре лжицы серебряно-вызолоченные весом 36 зол. 

                      6. Одна дарохранительница серебряно-вызолоченная весом 15 зол. 

                      7. Мирница серебряная с двумя приборами для мира и елея  весом 75 зол. 

                      8. Два серебряных кадила весом два фунта 26 зол. 

                      9. Потир золотой 56 пробы с надписью «за упокой рабы Иосифы» весом два фунта 22 зол. 

                      10. Одна серебряная лампада весом один фунт 36 зол. 

                      11. Пять серебряных лампадок весом три фунта 24 зол. 

                      12. Малый четырёхконечный серебряный крест (дароносица) весом 24 зол. 

                      13. Серебряный вызолоченный восьмиконечный крест весом два фунта 1 з. 

                      14. Серебряный вызолоченный восьмиконечный крест весом один фунт 48 зол. 

                      15. Цельный серебряный вызолоченный оклад к Евангелию  с четырьмя серебряными накладками и пуговицами и крестом  (всего из 26 предметов) весом три фунта 15 зол. 

                      16. Четыре серебряных вызолоченных ризы (с икон Преображения Господня, Александра Невского, всех Святых и святителя Николая Чудотворца) и одна серебряная с иконы Покрова  Пресвятой Богородицы весом девятнадцать фунтов 48 зол. 

                      17. Серебряный вызолоченный крест (с иконы) весом один  фунт 33 зол.

                      18. Два серебряных вызолоченных ковчега весом девять  фунтов 10 зол. 

                      19. Три серебряно-вызолоченных потира (гравированный, с  четырьмя иконами и среднего размера весом три фунта 32 зол. 

                      20. Шесть крестов серебряных (из коих два вызолоченных)  весом один фунт 88 золот. 

                      21. Два серебряных и один серебряно-вызолоченный дискосы, две лжицы серебряных, три серебряно-вызолоченных  звездицы, два серебряных ковша) две серебряных тарелочки,  одна серебряно-вызолоченная дароносица) всего пятнадцать  предметов) весом четыре фунта 50 зол. 

                      22. Кадило и панихидная чашечка серебряные весом один  фунт 27 зол. 

                      23. Восемьдесят серебряных крестиков, тридцать семь эмалевых серебряных колец, двадцать белых серебряных колец,  двадцать пять серебряных цепочек и девяносто шесть серебряных образков (медальонов) весом два фунта. 

                      24. Сорок один золотой крестик весом 27 зол. (маленького размера) 

                      25. Два серебряных и два серебряно-вызолоченных потира  весом одиннадцать фунтов 65 зол. 

                      26. Один большой серебряно-вызолоченный потир, дискос,  звездица, две тарелочки, дарохранительница крестообразная,  две лжицы, два серебряных напрестольных креста и два ковша всего 12 предметов весом одиннадцать фунтов 33 зол. 

                      27. Десять серебряных риз весом три фунта 66 зол. 

                      28. Три серебряно-вызолоченных дискоса, один серебряный  дискос, две серебряно-вызолоченных тарелочки (среднего размера) четыре маленьких, три серебряно-вызолоченных звездицы, одна серебряная звездица, четыре лжицы, один ковш  весом пять фунтов 92 зол. 

                      29. Один серебряный (большой) и два малых креста весом  два фунта 66 зол. 

                      30. Три серебряных потира (большой, средний и малый) весом три фунта 8 зол. 

                      31. Три серебряных позолоченных ковчега (один большой  и два малых) весом семь фунтов 24 зол. 

                      32. Три серебряно-вызолоченных дискоса, три тарелочки,  три ковшика, три звездицы, одна лжица и серебряных - одна  дарохранительница и две лжицы весом четыре фунта 68 зол. 

                      33. Две серебряных венчальных короны весом два фунта 57 зол. 

                      34. Четыре серебряных лампадки весом два фунта 32 зол.

                      35. Три серебряных кадила весом три фунта 11 зол. 

                      36. Две больших серебряных позолоченных и один серебряный потир весом три фунта 81 зол. 

                      37. Два больших серебряно-вызолоченных дискоса, один  малый серебряный дискос, три серебряно-вызолоченных тарелочки, три серебряных три серебряно-вызолоченных звездицы, две серебряно-вызолоченных лжицы и одна серебряная,  один серебряный ковшик весом четыре фунта 21 зол. 

                      38. Два серебряно-вызолоченных креста, один серебряный  один наперсный серебряно-позолоченный крест малый весом  два фунта 67 зол. 

                      39. Ковчег серебряно-позолоченный весом один фунт 58 зол. 

                      40. Кадило серебряное весом один фунт 22 зол. 

                      41. Серебряный венок графу Крейцу весом три фунта 28 зол. 

                      42. Один серебряно-позолоченный потир, крест, дискос,  ковш, звездица, лжица, серебряная дарохранительница,  ковш, два блюдца, стаканчик, крест весом три фунта 54 зол. 

                      43. Тринадцать риз серебряных от разных икон и восемь  венчиков к ним весом тринадцать фунтов 65 зол. 

                      44. Одна серебряная доска с царской надписью весом 52 зол. 

Всего весом серебра ЧЕТЫРЕ ПУДА два фунта и 79 золотников, а золота ДВА фунта сорок девять золотников. 

Означенные предметы упакованы в ящик, опечатанный четырьмя сургучными печатями, слепок с коих прилагается при  описи. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей в пользу голодающих  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского кафедрального Успенского собора

Ящик № 2 (второй)

                      1. Четырнадцать малых серебряных риз весом двадцать  один фунт 13 зол. 

                      2. Тридцать девять венчиков с икон весом тринадцать фунтов 32 зол. 

                      3. Кадило одно серебряное весом один фунт 25 зол.

                      4. Восемь лампадок малых весом три фунта 40 зол. 

                      5. Один трёхлампадник серебряный весом три фунта 13 зол. 

                      6. Одна лампада с четырьмя подсвечниками (серебряная)  весом один фунт 54 зол. 

                      7. Одна серебряная доска с надписью весом 74 зол. 

                      8. Двадцать семь риз и венчиков серебряных с икон весом  одиннадцать фунтов 12 зол. 

                      9. Двадцать семь риз с икон весом девятнадцать фунтов 64 зол. 

Всего весом серебра ОДИН ПУД тридцать пять фунтов 34 зол. 

Означенные предметы упакованы в ящик, опечатанный одной сургучной печатью, слепок с коей прилагается при описи. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей в пользу голодающих  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского Кафедрального собора

Ящик № 3 (третий)

                      1. Старая серебряная риза с иконы св. Авраамия весом двенадцать фунтов 17 золотников 

                      2. Одна серебряная риза с иконы св. Меркурия весом четырнадцать фунтов 17 золотников 

                      3. Одна большая серебряная риза с иконы Сретения Господня весом двадцать пять фунтов 13 зол. 

                      4. Четыре серебряных ризы с венчиками весом одиннадцать  фунтов 62 золотника. 

                      5. Две ризы серебряные с вызолоченных икон весом девятнадцать фунтов 54 золотника 

                      6. Двадцать пять риз с разных икон весом двадцать шесть  фунтов 57 зол. 

                      7. Четыре ризы и восемь венчиков с риз весом шестнадцать  фунтов 71 золотник 

                      8. Одна серебряная риза с иконы Спасителя весом девять  фунтов 33 зол. 

                      9. Одиннадцать риз и два венчика весом девять фунтом 80 зол. 

                      10. Четырнадцать обложек от Евангелий и 106 различных предметов украшений к Евангелиям весом двадцать два фунта 45 зол.

                      11. Одна большая серебряная риза, три малых ризы, большая серебряная лжица, малая серебряная лжица, три венчика, серебряная от креста цепочка и две чашечки серебряные  весом десять фунтов 20 зол. 

                      12. Маленький золотой крестик весом 24 доли.

Всего серебра весом ЧЕТЫРЕ пуда семнадцать фунтов 73  золотника, золота 24 доли. 

Означенные вещи упакованы в ящике за № 3 (третьим) опечатанном сургучной печатью Губисполкома. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей полномочной Комиссией  по изъятию церковных ценностей из Смоленского  кафедрального Успенского собора, как имеющих историкохудожественное значение и состоящих на учёте  Смоленского Губмузея

Ящик № 4 (четвёртый)

                      1. Потир серебряный позолоченный сплошь покрытый чернью  второй половины XVIII-ro века, высота 32,5 см, диаметр 14,5 см. 

                      2. Дискос серебряный вызолоченный покрытый чернью второй половины XVIII века. Высота 7,5 см, диаметр 25 см. 

                      3. Звездица серебряная вызолоченная покрытая чернью  второй половины XVIII века. Высота 11,5 см, ширина 16 см. 

                      4. Тарелочка серебряная вызолоченная с чёрными изображениями второй половины XVIII века, диаметр 21,5 см. 

                      5. Тарелочка серебряная вызолоченная с четырьмя изображениями второй половины XVIII века, диаметр 21,5 см. 

                      6. Сосуд серебряный позолоченный с гравированными медальонами второй половины XVI века. Размер 32 х 16,5 см. 

                      7. Дискос серебряный позолоченный с гравированным  изображением младенца Христа в яслях второй половины  XVI века. Размер 8 х 24,5 см. 

                      8. Звездица серебряная позолоченная с гравированными  изображениями в медальонах второй половины XVI века. Размер: высота 12,5 см, ширина 18 см. 

                      9. Тарелочка серебряная с изображением гравированного  знамения XVII века. Размер: диаметр 23,5 см. 

                      10. Тарелочка серебряная с изображением креста и орудий  страданий Спасителя XVII века. Диаметр 23,5 см. 

                      11. Лжица серебряная с изображением креста и орудий  страданий Спасителя XVI века. Длина 24 см. 

                      12. Ковшик серебряный с чеканным орнаментом на дне  клеймо «M3»XV(?) века. Диаметр 17 см. 

                      13. Ковшик серебряный с ручкой и изображением на дне  двуглавого орла второй половины XVII века. Диаметр 14 см. 

                      14. Воздвизальный крест серебряный позолоченный 1764 года.  Высота 51 см, ширина 33 см, толщина 3 см. 

                      15. Семиконечный серебряный крест позолоченный украшенный камнями второй половины XVII века. Высота 38 см,  ширина 20,5 см, толщина 1,5 см. 

                      16. Семиконечный серебряный крест позолоченный украшенный камнями второй половины XVII века. Высота 40,5 см,  ширина 20 см. 

                      17. Архиерейский наперсный крест серебряный сзади позолоченный выгравированный 1777 года в Твери. Высота  13,5 см, ширина 10 см. 

                      18. Наперсный архиерейский крест серебряный с позолотой  снаружи украшен камнями. На обороте выгравировано: «Построен сей крест в Твери в 1763 году августа 1-го дня». 

Означенные предметы упакованы в ящик за № 4 опечатанный двумя печатями сургучной Губисполкома и каучуковой  Губмузея. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей полномочной Комиссией  по изъятию церковных ценностей из Смоленского  кафедрального собора, как имеющих историкохудожественное значение и состоящих: на учёте  в Смоленском Губмузее

Ящик № 5 (пятый)

                      1. Митра шитая по чёрному бархату, шитая жемчугом  и украшениями из камней (Авраамиевского монастыря)  XVII века. Высота 23 см, диаметр 20,5 см.

                      2. Митра по чёрному бархату шитая жемчугом, украшенная  камнями XVIII века высота 23 см, ширина 21 см. 

                      3. Митра Патриарха Никона по малиновому бархату низанная жемчугом и украшенная камнями XVII века. Высота  25 см, диаметр 19 см. 

                      4. Митра по голубому глазету шитая жемчугом и украшенная цветными стёклами, городками и дробницами XVII века  (из Предтеченской церкви). 

Означенные предметы упакованы в ящик за № 5 опечатанные двумя печатями сургучной Губисполкома и каучуковой  Губмузея. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей полномочной Комиссией  по изъятию церковных ценностей из Смоленского кафедрального Успенского собора, как имеющих художественноисторическое значение и состоящих: на учёте  в Смоленском Губмузее

Ящик № б (шестой)

                      1. Евангелие напрестольное в серебряном позолоченном окладе 1776 года. Высота 51,5 см, ширина 24.5 см, толщина 7,5 см. 

                      2. Напрестольное евангелие в серебряном позолоченном окладе 1763 года. Высота 51 см, ширина 34 см, толщина 7,5 см. 

                      3. Блюдо серебряное немецкой работы XVII века. Длина  49,5 см, ширина 39 см. 

                      4. Евангелие напрестольное в серебряном позолоченном  окладе второй половины XVII века. Длина 48 см, ширина  33 см, толщина 7,5 см (из Предтеченской церкви). 

                      5. Потир серебряный позолоченный с польской надписью  1612 год. Высота 23 см, диаметр 8,3 см. 

                      6. Серебряный таз кованный с надписью «второй половины  XVI века». Высота 8,5 см, диаметр 39 см. 

                      7. Серебряная ваза в стиле барокко второй половины  XVII века. Высота 14 см, диаметр 24 см. 

                      8. Крест напрестольный деревянный обложенный серебряной басмой. Высота 34 см, ширина 16,5 см, толщина 2 см.

                      9. Напрестольный деревянный крест сверху обложенный  серебряным окладом XVIII века. Высота 30,5 см, ширина  16 см, толщина 2 см. 

Означенные предметы упакованы в ящик № б опечатанный  двумя печатями сургучной Губисполкома и каучуковой Смоленского Губмузея. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей полномочной Комиссией  по изъятию церковных ценностей из Смоленского кафедрального Успенского собора, как имеющих историко-художественное значение и состоящих: на учёте  в Смоленском Губмузее

Ящик № 7 (седьмой)

                      1. Напрестольное евангелие в серебряном позолоченном окладе 1776 г. Высота 51,5 см, ширина 34,5 см, толщина 7,5 см. 

                      2. Напрестольное евангелие в серебряном позолоченном окладе 1784 г. Высота 72,5 см, ширина 51 см, толщина 11,5 см. 

                      3. Напрестольное евангелие в серебряном позолоченном  окладе 1791 г. Высота 38 см, ширина 26 см, толщина 9,5 см. 

                      4. Евангелие на греческом языке в бархатном Переплёте.  Размер 32,5x26x4 см 1788 года. 

                      5. Евангелие напрестольное в лист напечатанное в Москве в  1628 г. Без оклада. Размер 30x18 см. 

                      6. Посох архиерейский с позолоченной рукояткой серебряный с гравированной надписью. Высота 138 см, ширина рукоятки 20 см. Первой половины XVII века (упакован самостоятельно). 

Означенные предметы упакованы в ящик № 7 (седьмой),  опечатаны двумя печатями: сургучной Губисполкома и каучуковой Губмузея. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей полномочной Комиссией  по изъятию церковных ценностей из Смоленского  кафедрального собора в пользу голодающих

Ящик № 8 (восьмой)

                      1. 16 серебряных дискосов весом девять фунтов 85 з. 

                      2.13 серебряных тарелочек весом три фунта 08 зол. 

                      3.14 звездиц серебряных весом четыре фунта 56 зол. 

                      4. 9 лжиц весом 95 зол. 

                      5. 5 ковшиков, три кадила, две лампадки, одна цепочка,  ситка, лжица, звездица, ковш с крышкой для теплоты, польская чаша с крышкой - серебряные один чайник серебряный  (внутри вызолоченный) весом девять фунтов 32 зол. 

                      6. Большой вызолоченный четырехконечный крест, средний  четырехконечный молебный крест с 5-ю эмалевыми изображениями, средний с позолоченным крестом ¬ распятием крест,  три серебряных-позолоченных малых креста, звездица, лжица  серебряные, серебряная позолоченная цепочка, две серебряных чаши без нижних подставок весом восемь фунтов 58 зол. 

                      7. Две больших серебряных тарелки, три серебряных сосуда,  один серебряный бокальчик, одна пара дикириев и трикириев  серебряных - весом шесть фунтов 84 зол. 

                      8. 6 больших серебряно-вызолоченных потиров с 8-ю эмалевыми украшениями (каждый) и один с чернью весом семнадцать фунтов 70 зол. 

                      9. 3 больших, три средних и три малых серебряно-вызолоченных и один серебряный потир весом двенадцать фунтов 90 з. 

                      10. Два ковчега серебряно-вызолоченных весом четыре  фунта 56 золотников. 

                      11. Серебряная доска с надписью от иконы акцизных чиновников в ознаменование спасения жизни Александра III весом один фунт 29 золотников.

                      12. Овальное большое серебряное блюдо весом четыре фунта  86 зол. 

                      13. Средний золотой напрестольный четырехконечный  крест весом два фунта 20 зол. 

                      14. Большой набор золотых священных сосудов (потир, дискос, звездица и лжица) весом пять фунтов 85 зол. 

                      15. Круглое среднее серебряное блюдо весом два фунта 38 зол.

                      16. Наперсный серебряный позолоченный крест весом 28 зол. 

                      17. Тридцать одна риза с разных икон и 21 венчик весом  семнадцать фунтов 84 зол. 

Всего весом серебра ДВА ПУДА двадцать пять фунтов 89 золотников, а золота весом ВОСЕМЬ фунтов одиннадцать золотников. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей в пользу голодающих  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского кафедрального Успенского собора

Ящик № 9 (девятый)

                      1. Одна большая риза серебряная с икон Николая Чудотворца и Иоанна воина весом десять фунтов 57 зол. 

                      2. Одна серебряная позолоченная риза с иконы св. Жен Мироносиц весом восемь фунтов 08 зол. 

                      3. Одна серебряная риза с иконы апостола Тимофея весом  восемь фунтов 37 золотников 

                      4. Одна серебряная риза с иконы св. Меркурия весом десять  фунтов 33 золотника 

                      5. Одна серебряная риза с иконы св. Варвары и Екатерины  весом одиннадцать фунтов 25 зол. 

                      6. Одна большая серебряная риза с иконы Вхождение в Иерусалим весом девятнадцать фунтов 68 зол. 

                      7. Одна серебряная риза вызолоченная большая с иконы  Благовещения весом девятнадцать фунтов 20 зол. 

                      8. Одна серебряная вызолоченная риза Спасителя весом десять фунтов 70 золотников 

                      9. Одна серебряная вызолоченная риза с иконы Божией Матери весом одиннадцать фунтов 70 зол. 

                      10. Одна большая серебряная риза с иконы Воскресения весом одиннадцать фунтов 60 зол. 

Всего весом серебра ТРИ ПУДА один фунт 74 золотника. 

Выше перечисленные предметы упакованы в рогожном  ящике за № 9 (девятым) опечатанном сургучной печатью Губисполкома. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, в пользу голодающих церковных ценностей  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского кафедрального Успенского собора

Ящик №10 (десятый)

                      1. Одна серебряная вызолоченная кованная риза с иконы  скорбящей Божией Матери весом шесть фунтов 20 зол. 

                      2. Пять больших серебряных паникадил и одно малое весом  восемь фунтов 08 золотников 

                      3. Цепи серебряные от паникадил, пять крышек и две лампадки весом шесть фунтов 12 зол. 

                      4. Два потира, три дискоса, ковчег, четыре лжицы, две звездицы, два креста, одно блюдце серебряное вызолоченное и две  серебряные монеты весом семь фунтов 88 золотников 

                      5. Пять серебряных подсвечников с ризой весом пять фунтов 54 зол. 

                      6. Два креста серебряно-вызолоченных, ковчег малый, звездица, тарелка, ковшик серебряные весом четыре фунта 37 зол. 

                      7. Серебряная вызолоченная риза с иконы во имя спасения  Александра  II и риза с иконы Покрова Богородицы весом тринадцать фунтов 33 зол. 

                      8. Шесть накладок к царским вратам серебряных весом четырнадцать фунтов 22 золотника 

                      9. Серебряная риза с иконы во имя спасения Александра III  с семейством открушение поезда 17-го октября 1888 года весом девять фунтов 54 зол. 

                      10. Две серебряные ризы вызолоченные с икон Благовещения и Александра Невского во имя умершего Александра III  за упокой души его весом восемь фунтов 8 зол. 

Всего весом серебра ДВА ПУДА три фунта 46 золотников. 

Означенные предметы упакованы в ящике за № 10 (десятым)  опечатанном сургучной печатью. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах.

ОПИСЬ

изъятых, церковных ценностей в пользу голодающих  полномочной Комиссией по изъятию церковных ценностей  из Смоленского кафедрального собора

Ящик №11 (одиннадцать)

                      1. Большое напрестольное евангелие в малиновом бархате  с серебряной позолоченной доской и пятью накладами. 

                      2. Евангелие из парчовой ткани с одной серебряной вызолоченной доской и пятью накладками с крестом. 

                      3. Евангелие в лиловом бархате с серебряной доской и пятью эмалевыми украшениями. 

                      4. Евангелие в малиновом бархате серебряно-позолоченное, с  доской, пятью накладками и пятью эмалевыми изображениями. 

                      5. Евангелие в синем бархате с десятью серебряными накладками. 

                      6. Евангелие в малиновом бархате с десятью серебряными  накладками. 

                      7. Евангелие в малиновом бархате с серебряно-вызолоченной доской и крестом сзади. 

                      8. Евангелие в зелёном бархате с серебряной доской и пятью  накладками. 

                      9. Евангелие в малиновом бархате с серебряной доской гравированной, с крестом позади. 

                      10. Евангелие в малиновом бархате с десятью серебряными  накладками позолоченными. 

Всего весом серебра около 35 (тридцати пяти фунтов). 

Означенные предметы упакованы в ящике за № 11 (одиннадцать) опечатанного сургучной печатью Губисполкома. 

Означенная опись составлена в шести экземплярах. 

Председатель Комиссии 

Зам. Председателя 

Члены Комиссии 

Представители верующих 

Настоятель собора - протоиерей 

Представитель Губ. РКИ 

Представитель Губфинотдела 

Марта 30 дня 1922 г. 

г. Смоленск 

Смоленский кафедральный собор 

С подлинным верно.